– Какой?
– Такой замечательный, такой светлый, как сегодняшнее солнце, такой радостный, нежный, слов не подобрать… Я так банально выражаюсь, аж стыдно… Мне просто хорошо с тобой, разве этого недостаточно? Спасибо за все.
Каждое слово по отдельности сопровождает улыбка, настолько она силится развеселить меня. Конечно, подленько думаю я, легко оставаться радостным, когда вокруг тебя все прыгают и хлопочут, это ведь я вынужден окунаться в полное одиночестве, не зная, за какое дело взяться. Не в том ли и проблема, что я просто-напросто ни сном ни духом не ведаю, чем себя развлечь? Нет, решительно ставлю жирную точку я, желая как можно дольше намеренно держать обиду на это хрупкое женское создание, рожденное для любви и роскоши. Любви общей, не одного человека… Это хрупкое создание, подобно маленькому тирану, требует внимание и любовь всех окружающих…
Я, как против воли, киваю. Целую ее в губы на прощание. Ее рука без усилия поворачивает замок. Дверь открывается. Я переступаю порог – теперь от квартиры меня отделяет глубокая пропасть… Карина закрывает дверь после небольшой задержки. Последнее, что я вижу, это ее осчастливленное улыбкой лицо, сияющие карие глаза, каштаново-рыжие волосы…
Нет, она не задержится, не проследит, не попросит остаться, плюнув на все и всех, не потребует от родителей своего, не потребует волшебства любви, ничего, она уйдет. Уйдет и точка…
Медленно спускаюсь по лестнице. Останавливаюсь на межэтажной площадке. Зачем-то поднимаю голову…
Дверь уже давно закрыта. И никто за ней не стоит – я чувствую это не ошибающейся интуицией.
Я забираюсь домой, решаюсь взять ноутбук и спуститься в любимое кафе в надежде настрочить хотя бы страницу за стаканом холодного кофе. А вдруг что-то да выйдет, даже несмотря на то, что я окажусь окруженным любовными парочками и увядающими розами, чьи красные и белые лепестки сегодня и еще несколько дней будут разбросаны всюду?
Открывая дверь, я краем глаза замечаю, как выглядывает дите из соседней комнаты. Девочка лет пяти, словно сторожевая собачонка, выскакивает всякий раз, как только щелкает замок входной двери. Я оставляю ключ снаружи, в замке от двери в свою комнату. Холода отошли – обогреватель более не требуется, стоит белой железкой возле кровати с выдернутым из розетки шнуром. Одинокий и ненужный до следующий зимы. Надо бы убрать его в сторону, напоминаю я самому себе и прохожу мимо, к окну, не снимая обувь. Почему-то кажется, будто, глядя в окно, поток мыслей обязан литься плавнее, но, в сущности, способность думать от места не зависит. То же самое и с кафе, я это знаю, но все равно решаюсь спуститься, чтобы только не торчать в одинокой комнате, чтобы не ощущать себя куклой, которую бросили, наигравшись…