Я вытаскиваю из холодильника холодный графин с водой, в котором плавает несколько долек лимона и в котором размешан сахар. Вкус к этому нехитрому напитку мне привил мой первый врач, под руководством которого когда-то и началась моя карьера в маленькой клинике. Если вдуматься, то с тем врачом, девушкой лет двадцати семи, связана парочка воспоминаний. Интересно, как она теперь?
Странно, что я не могу найти причину упадка настроения. Видно, незаинтересованность и есть причина отсутствия сил. Когда люди нацелены на нечто важное, они плюют на усталость, мало спят, много работают, воюя с самим временем и выигрывая у него каждую минуту. Они жертвуют собственным здоровьем, потому что стремятся к триумфу, потому что уверены, что жертва их не напрасна…
Из ящика я вынимаю лист бумаги с задумкой накидать карандашом беспроигрышный проект по выходу из бедности. Планирование ведь тоже мотивирует…
После обеда я все же решаюсь прогуляться, но не просто по улицам… Выбор падает на Ботанический сад. В голове теплится надежда встретить вдохновение среди клумб, усеянных цветами и теней деревьев. И уже буквально через час я прохлаждаюсь на лавочке в саду с записной книжкой на коленях.
Идея пришла так внезапно, и я спешу зафиксировать ее, а голова от волнения предательски кружится, и весь мир перестает существовать…
Когда последняя мысль гордо отпечаталась грифелем на бумаге, я, закрывая записную книжку, обещаю самому себе почаще наведываться сюда под тень дубов и осин. Хоть и уверен, что ни на следующей неделе, ни через месяц, ни через год я ни за что не загляну в Ботанический сад.
Она наконец-то вернулась…
А я засыпался с мечтами о том, что встречу ее в аэропорту с роскошным букетом цветов, что она, невольно пуская слезы счастья, с разбега, не контролируя себя от переполненности радостью встречи, бросится мне на шею, даже не заметив цветы…
Только вот в действительности дело обстоит совсем иначе. Прилетела она дня три назад, и все это время как будто избегала меня. Эти три дня редкие сообщения ее звучали необычайно сухо, словно соленая вода Средиземного моря иссушила нежность, какая раньше переполняла ее худенькое девичье тело. Мы встретились на четвертый день после ее возвращения. Идти никуда особо не планировали. Я просто хотел ее видеть.
Я подобрался к парадной ее дома без цветов, без шоколада, без всего. Выряжен в рубашку и брюки – жара невыносимая, и в жилете я выставлял бы себя на посмешище. Она выходит в шортах и топике, вся покрытая бронзовым загаром… И неотрывно глядит на меня, как на призрака детства, которого уже давно перестала бояться, но с которым вдруг нечаянно столкнулась, прикрывая глаза широкими солнцезащитными очками.