Я пошатнулся к нему поближе и схватился за грудки, за ворот и его волосатую грудь. Последняя целая пуговка аккуратной дугой катилась по полу, пока мы с Лином Томпсоном смотрели на нее.
– Какого хрена от тебя так воняет, мудак!? Извинись перед Рейчел кретин недоношенный! – вынужденно-естественно извергся ему в лицо я.
– Что? – сонно, не поднимая взгляда, бормотал он.
Ни секунды не сомневаясь, поглощенный не привычной для меня паникой, я взглянул на свою обмякшую губку, еще раз пустил крови
к пальцами, завел руку, подготавливая удар, и хлестким движением направил ее прямо ему в морду.
Действие № 3, беспечный организатор
– Да, малыш! Мы закончили! – сообщи я Никки.
– Скоро будите? Хорошо все прошло? – спросила она.
– Да! Сегодня золотая обезьянка принесла нам две тысячи золотых бананов!
– Ух ты! Последний два месяца просто выходят на ура, дорогой! Сколько же там было народу?
– 60 или 65 человек! Это рекорд новый, детка! Это заводная лошадка бьет в десятку своим последним сборником! – плюхнувшись в кресло, пока Лин где-то болтался, может быть он где-то ссал, подумал я.
– Как вас встретили?
– Жара! Просто жара! Публика его любит! Этот чертов концерт я готов закатывать каждый день, пока Лин кружит голову этим недоумкам!
– Я так рада слышать, дорогой! Это просто восхитительно!
– Такими темпами, малыш, мы возьмем домик в самом Хьюстоне, черт бы его побрал! Главное не прозевать эту макаку! Кажется, он сегодня не много пришел в себя во время выступления! Тримеперидин с метаквалон уже в равных пропорциях мешаю! Здоровый конь нам достался, дорогая, но мы с ним справимся! Золотая птичка в наших руках!
– Что значит пришел в себя? Только не говори, что этот придурошный может нам все испортить! Это ведь наша единственная золотая лошадка, милый!
– Милая, так работает его иммунитет! В последний год нам обошлось его сознание ровно в полтора раза дороже, чем в предыдущий! Пока мы вливаем витаминки в него – это наше домашнее животное! Не беспокойся, детка, у меня все под контролем!
– Я рада это слышать! Давайте домой уже, я соскучилась!
– Я тоже, дорогая! Скоро будем!
Искусственным движением губ, я сделал вид, что целую Никки в ответ. Моя малышка, моя крошка. Сделаю все, что ты была счастлива. Вколю этому чудику мета, если совсем одичает. Лин Томпсон нужен нам, и мы загнали его в беспросветную яму из фантазий, домыслов и иллюзий. Единственное, что у него осталось из своего, так это потрепанный внешний вид. Слушателям это нравится, ведь они так похожи на него. Несуразные, кривые, косые ошметки людишек. Как же они, бедные эти твари, любят находить нечто похожее на них. Такие же несчастные как он, такие же грустные как он, такие же вонючие и склизкие как он. Глубоко мне срать на их жизнь, на их судьбу, на их путь и чертово их предназначение. Это был мой гениальный ход – найти из этой кучи самую одаренную тварь, отмыть ее, побрить ее и вынести на общее обозрение для сбора их пожитков в свой толстый и упругий карман. Ну я и обвел их. Не надо тебе не корчиться, не притворяться, не угождать кому-то. Просто вытаскивай это их же чудище на показ, и, але-оп, наличка катиться тебе в за пазуху. Как бы еще облапошить этих недоумков. Вот бы Лин Томпсон мог еще в процессе своего чтения готовить, скажем так, коктейли, или подкидывать красиво кегли и ловить их, я бы накинул пару баксов за билет. Я – Колизей. Я – Арена большого цирка. Я – Боксерский пружинистый ринг. Я Постановщик, Продюсер, Режиссер этого Гаражного чтиво. Надо потренировать это пса, может он чего еще может полезного для нас сделать. Где же ты, Лин Томпсон, пора ехать домой и вести денежку Никки, моей малышке! – подумал я, и немного привстал, чтобы крикнуть окрикнуть обезьяну.