Однажды, когда я встретила тебя, когда обнаружила «разгерметизацию», этот феномен заселил и моё сердце… Это было так неосторожно с моей стороны – инфицировать себя иноземной жизнью. Сначала думала, всё будет, как у всех, кого я наблюдала: всё быстро завершится без особых последствий. Но что-то сразу пошло не так… эта жизнь лихо преодолела стадию ростка… она уверенно развивалась всё дальше и дальше, творя во мне нечто иное; с течением времени становилась всё более инородной для третьей от Солнца планеты. Стенки моего телесного футляра еле сдерживали на себе давление всего окружающего мира, который агрессивен к тому, что развилось во мне… Мне нужна была помощь соратника… Твой сосуд давал надежды на то, что и в нём этот нездешний феномен явится так, как он является Там, откуда нисходит, словно редкие крохи хлеба, падающие с престола Небожителей. И те счастливчики, что улавливают их… находясь на Земле под невидимым величием Неба, они, вкушая крохи, приобщаются к внеземной цивилизации, начиная понемногу понимать её ценности. Однозначно и ты уловил… но я не знаю, что ты использовал, чтобы затравить этот росток в своей пульсирующей «пробирке»… Я видела, как ты пытался сделать это сознательно. Я думаю, ты опасался того, какие это могло иметь последствия для тебя. Но я даже не пыталась. Не в моей это природе – убивать то, что так прекрасно ожило во мне.
***
У тебя могла возникнуть иллюзия того, что однажды ты сам отдалился от меня, закончив наши встречи. Хочу, чтобы ты знал: ты бы никогда этого не сделал, не будь тебе это позволено. Ведь параллельно тому, как ты меня «отвергал», во мне крепло аналогичное понимание: тебя нужно было отдалить… Ты можешь разочарованно спросить: «Почему?».
Просто представь крохотное семя груши. Оно мелкое в твоих руках, но ты заранее знаешь, что в него вложено – огромное дерево. Ты знаешь, какими будут его цветы, уже представляешь их запах и плоды. И представления о них становятся предвидением. Вот так и мне было дано познать, кем же ты станешь, когда возрастёшь. Я видела тебя не таким, каким ты был тогда, а таким, каким ты непременно должен был стать некоторое время спустя… Однажды я даже сказала тебе, что ты тогдашний не заслуживал моего чувства, что удостоен его тот, в кого ты должен был развиться в будущем.
Ты думал, ты сам ушёл, но на самом деле ты был погружен в «почву» моей волей. Я опустила тебя подальше от себя в небытие, с которого ты был невидим, погребен… Ради этого я даже перестала общаться с нашими общими друзьями… с очень хорошими друзьями… и всё для того, чтобы не знать о тебе ничего, как и сеятель не ведает о семени, пока оно в земле. Есть лишь надежда в его скорые всходы. При редких встречах с нашими знакомыми ты, содержащийся в них немногочисленными байтами информации, концентрировался в струи и неслышно сочился сквозь их одежды; известия о тебе сами рвались ко мне, как стружки металла к магниту. Даже если мы не упоминали тебя в разговорах, я могла внезапно расстроиться, почуяв что-то через них. Я боялась что-либо узнавать о тебе даже на уровне тончайшего прорицания. Всё для того, чтобы не нарушать взаимоотношение, какое возникает между сеятелем и семенем, чтобы не прерывать нить веры между нами. Я так надеялась, что ты прорастёшь, что ты придёшь в нашу жизнь… От тебя долго не было вестей… Смотрю в твою душу прямо сейчас и вижу, что твоё семя так и не проснулось…