Возвращаюсь обратно в операционную. Почти половина нитей между нами разорвана. Я заметила, что по мере расцепления связей, скреплявших нас, увеличивается открытие шейки небесной матки. Она удвоилась в своих размерах… Если до этого момента открытие было всего на три пальца, то сейчас сквозь шейку проходит вся рука вплоть до плечевого сустава. Удивительно: по ту сторону она преображается в пушистое крыло с бело-жемчужными отборными перьями. Возвращаю конечность из небесного пространства обратно в операционную. Мысленно пытаюсь сообразить из неё крыло… но кроме человеческой руки у меня ничего не получается. Видимо, там, по ту сторону Неба, есть другая мысль. Она-то и мастерит из моей души подобие птицы. Мне же это мастерство не под силу.
Шейка стала присасывать ещё сильнее… И в то же время стены, пол и потолок операционной – все они как будто надвигаются на нас, как бы стенки мышечного полого органа при его сокращении. Причём всех остальных в операционной они не затрагивают, но только мою душу и меня, направляя нас к раскрывающейся шейке.
Я сформировала голову из кусочка души и вознесла её кверху, пытаясь просунуть сквозь отверстие в Небо – но пока рановато, ещё чуть-чуть и получится… После неудачной попытки протиснуться в другой мир стены, пол и потолок чуть расслабились, отступая от нас. И душа медленно сползает обратно в помещение, преданно заполняя собой объёмы вверенного ей тела. Когда же, наконец, будет ещё одна схватка, чтобы пролезть сквозь шейку в Небо?!
Пространство воспоминаний: Разбор полётов
Сейчас я лишь сгусток мысли. Были бы у меня физические руки, я бы взяла тебя за ворот, лежащего на операционном столе… И трясла бы что есть мочи, чтобы ты, усыплённый «наркозом», очнулся… Была бы у меня ладонь, я бы съездила ею по твоей прекрасной физиономии, запустила бы свои пальцы в корни твоих рыжеватых волос, крепко их стиснув.
Я не могу ударить тебя сейчас – а как ведь хочется напоследок. Чем может «ударить» сгусток мысли? Наверное, только упрёками. Оставлю тебе несколько… Пусть каждый из них будет тебе отрезвляющей пощёчиной… Если в тебе ещё есть место, по которому можно бить… если ты не стал пустым местом, ты ощутишь эти шлепки…
Знаю-знаю, эти претензии не делают мне чести, обнажая нехорошие мои стороны. Но мне нужно сделать тебе больно, чтобы ощутить контакт, чтобы понять, жив ли ты.
Я долго ждала всходов твоего зерна. Изнемогая от ожидания, мне в голову приходили разные мысли. Я ругала зерно за то, что оно пропало в земле, отдаляясь от Неба, сообразуясь с миром. Глупо ругать его, я знаю. Но всё же.