Претензия No. 1
Слушая «правильное» многоголосье всех, ты пренебрёг единственным, но искренним криком о помощи. Ты покинул то место, где был жизненно важным, то измерение, где возвеличивался до масштабов героя. Взамен ты выбрал мир, где ты ничтожен; выбрал мнение всех, где ты ничего не значишь. Ты был по-настоящему нужен лишь одной судьбе, в которой бы ты состоялся и значил бы больше, чем значишь сейчас.
Претензия No. 2
Я не могу объяснить: почему ты оставил такой глубокий след предательства. Как объяснить причины этого ощущения? Одна из причин его, вероятно, в том, что ты пожелал мне судьбу гербария. Ты решил засушить меня, живую, между страницами своей жизни, спрятав подальше в глубине воспоминаний, сохранив лишь несколько кадров меня. Думал, я потускнею, и краски мои через несколько лет сойдут с ленты твоей памяти. Но до сих пор ты так и не решаешься вновь открыть те страницы, между которыми пытался меня сокрыть. Боишься заглянуть туда и увидеть, что получилось. Если ты раскроешь их прямо сейчас, увидишь ли там «гербарий»? Подумай сам: ведь страницы твоей жизни, в которую ты глубоко погрузил меня, – для меня же были питательной средой…
Претензия No. 3
Ты даже не оставил мне шанс разочароваться в тебе. Ты запечатлелся во мне таким совершенным… не предоставив возможность естественному процессу свершиться; ты обрубил его, заморозив на начальной стадии. Может, если бы это всё дошло до логического завершения, я бы двинулась дальше… Та трусость и та нерешительность, которые мешают довести дело до естественного конца, тащатся за человеком вслед, как две ржавые жестяные банки… с грохотом и звоном.
«Хирург» готовится перерезать последнюю нить. Нить надежды… Что происходит? Участники операции чувствуют какое-то напряжение вокруг. Оно всё нарастает. «Медсестра» старательно обмакивает вспотевший лоб главного оперирующего марлевым тампоном. Нить надежды не так просто оказалось пересечь! Она с трудом поддаётся перерезке: искривились хирургические ножницы. Пришлось применить особую медицинскую пилку с прочными алмазными вкраплениями… обычные инструменты не в силах одолеть это сверхпрочное волокно.
Последняя нить, что была между нами, пересечена – волна звона, как звук от разорвавшейся струны, пронеслась в операционной. Сразу после этого шейка небесной матки стала раскрываться быстрее и засасывать так сильно, как никогда до этого… Стены, пол и потолок операционной вновь стали надвигаться на нас, пытаясь выдавить в Небо сквозь шейку раскрытую до предела.