Пока едешь и умрешь от голода!
– Нет спасибо. Пока не забота.
– Уважаемый, э ж моя работа
Скидку, как доктору дам! – До-сви-да-ни-я!-
Уходя, да на прощания:
– Попейте эту микстуру! И сейчас.
Два раза в день. Тридцать коп. с вас.
Но это, все – же потом.
К дядюшке продукты оптом…-
Кричит Пастатову в след:
– Берите яйца, сделаете омлет!-
На пороге у Пастатова попался Коровин:
– Куй железо, пока горячо!– он молвил
Пастатов устал от этого дня:
– Ну и дела, ну и дела.-
Скинув одежду, лег он в постель
«Что, что, что? Мне делать, теперь…
И дядюшки, чего- то не видать,
Не собирается он, обратно приезжать»-
Блуждало в его мыслях,
Подумывая о поездке, поиски смысла.
За окном Коровин пел песню:
– Как хорошо! Если честно!
И жизнь безгранична! Ого!
Эх! Как все хорошо!-
Видно Коровин сочинял на ходу:
– Ду, ду, ду, ду. Ду!!!
Пастатов улыбнулся, взглянул в окно:
Коровин нес ящик с апельсинами, и красное лицо
Говорило о большом торжестве!
– Бог ты мой, завидую тебе…-
Прошептал Пастатов, вздыхая,
Закрыл глаза, и образ воспылает
И будто видит он сон,
« – Бог ты мой… Я Пастатов, влюблен!».
Что день, ни день. Он все грустит
И все о ней, он шепотом молвит.
Что дождь, польет как из ведра,
Что солнце, печет уж и с утра,
А он сидит и что-то пишет,
Вопросов нянюшки не слышит.
То капнет у него слеза,
Ни кто и не увидит. Тьма.
Прошла неделя, еще одна теперь
И не откроется из темной комнаты, та дверь
А дядюшка все не едет домой,
А в мечтах всплеск наполнен добротой.
И пишет свои мысли, слова: «люблю».
Пишет.… От того что, передать то и не кому…
С нянюшкой все же не сдружился,
А лишь сплетням ее, удивился…
Таким людям не доверял чувства,-
Ненужное занятие и пусто…
– Где же, ты? Моя не моя…-
Шептал он, плача и рыдая,
С тоской своей играя.
Сходит Пастатов с ума,
Зайдут к нему «новые» друзья,
А нянюшка дает один ответ:
– А хозяина то нет. И его нет.-
Так как молчит Пастатов, плачет,
Смеется, с мыслями дурачит.
Вот так и месяц, грустно, шел
«Печальному» Пастатову, было это – ноль.
Похудел Пастатов, весь оброс
Забыл интелегентность, с чем он рос.
Устал он жить в забвении своем,
Читать книги начал: о любви, о том, о сем.
В старика, мигом, превратился
Не узнавал в отражении, дивился.
И вот: и утро новое настало,
«Бородатому» Пастатову, было мало
Что он книги только читал,
Не говорил ни с кем, молчал.
И тут ему захотелось; Мудрецовых посетить,
И опять ушел в себя, опять с этим жить…
Вдруг, дверь в спальню открылась
И лицо знакомое, появилось,
Но племяннику его, было все равно:
Не жил, не был – как существо.
Он раньше, бывало, тосковал,
А тут новую жизнь начал…
– Племяш! Ты чего? Не понимаю…-