Нежизнеспособный (Lepichuri) - страница 63

– Кажись она всё? Я её тогда отвезу домой, ей бы отоспаться.

– Ага, проследи, чтобы, если проснётся, на проблемы не напоролась, и к нам возвращайся – Рыжий отправился проводить названого брата до двери, попутно успевая поболтать с каждым встречным.

– Что нашла собутыльника?

Виктор стоял на чёрном фоне неба в пол оборота с расстёгнутой рубашкой и медленно затягивался. Ветер вздымал волосы мягко, как-то по родному. В полумраке, смотря на него, Суиин и забыла, что буквально за дверью шум и танцы. Человек перед ней напоминал героя из романа, сильного борца, не замечающего свои раны, которого хочется пожалеть. А ведь на удивление это сама девушка была сейчас той, кого можно пожалеть той, кто претерпевал боль и старался не упасть мёртвым сном от того, как его сердце ноет. Она же, как ей казалось, рядом с этим парнем выглядела жалко.

– Ты же меня кинул одну – бросила она с наигранной обидой.

– Я прислушивался всё ли с тобой хорошо.

– Да? Я тебе не верю!

– Честно, случись с тобой, что ответственность ляжет на меня – Виктор притянул к себе подругу, мало задумываясь о том, что делает.

Пара простояла какое-то время молча, а после Суиин начала разговор вопросом: «Кирей ничего не говорил про меня?»

– Нет, а должен? – словно проснулся Витя и выпустил девушку из объятий.

– Дело в том, что я на работе не была уже неделю или две, думаю, он в праве злиться.

– Рыжий, это же Андрей был? – отвлёкся русый.

– Ага он самый, Витя, Витя, обнимашки, да? Я тоже хочу! – пьяно нараспев простонал Рыжий и бросился обнимать парочку.

– Андрей – повторила Суиин задумчиво.

– Даже имени его не спросила?

– Он говорил вроде, но мне было всё равно.

– Смотри – позвал Виктор, стараясь отлепить от себя дышащего перегаром друга – уже светает. Красиво же? Даёт надежду на жизнь.

– Ага – согласилась Суиин – Витя, застегни рубашку…

В то время Ниум при свече на кухне писал композицию. В его голове виделась мифическая картина с крохотным войном, что, оставшись последним способным сражаться человеком, отправлялся на верную гибель, тщетно надеясь спасти свой народ. Терзаемый дилеммой о бессмысленности подобного шага, храбрец должен был сокрушаться – «Мне следует выполнить долг защитника? Или же лучше остаться в деревне и помочь перебраться в другое место сельчанам?». Однако понимающий бессмысленность обоих вариантов герой бы вышел на монстра, с потерянным видом, но крепким хватом топора. Художник был доволен мотивом, но не мог подобрать лишь размера адскому созданию.

Парень приметил стену и даже потянулся несколько раз карандашом, однако припоминая, что жильё принадлежит не ему, с трудом сдержал порыв. Он, впрочем, в этой белой комнате сливался с окружением и как потустороннее существо, навестившее параллельный мир, прикорнул у края стола. Его мягкие непослушные и вечно пушащиеся волосы, словно плыли по воздуху и на концах таяли, растворяясь подобно сахарной вате в воде. Вот и рассвет, он так и не сомкнул глаз за эту ночь, что провёл в кромешной тишине и одиночестве.