Нежизнеспособный (Lepichuri) - страница 8

– Знаю.

– Тогда почему? – Джун недоумевая скрестила руки на груди.

– Я творю не для того, чтобы кто-то мою работу обсуждал, а вы начнёте чесать языками слишком много.

– А если я тебе пообещаю? Честно, Мира очень хорошая, мы с ней с пелёнок лучшие подруги, поверь мне. И ты, Кирей, скажи ему! Мы будем молчать, честно-честно!

– Нет – отрезал Ний.

– Вот поэтому ты и не достоин братика! Картины не смотри, Нием не зови. Скрытная, подозрительная, хладнокровная рептилия!

Джун захлопнула за парнями дверь с силой, такой, что стены задрожали. Старший брат было хотел отчитать сестру за ужасное отношение к вещам, но друг держал его за руку и от этого раздражение куда-то пропадало.

Брюнета, уже усыпающего на ходу, неожиданно усадили на диван, хоть и видавший виды, но ещё пригодный к использованию. Сейчас парень явно не был настроен на разговоры и с учётом того, что прятаться было не от кого, он всё же завесился чёлкой и сидел, опустив голову из-за подступавшей дрёмы. Ниум, выбирая ракурс для рисунка, пристроился с холстом у стены напротив и светло-бежевой пастелью принялся намечать основные линии. Свет от лампы, искусственный, сейчас ему был не по душе и парень выставил свечу рядом на столе и зажёг от карманной зажигалки. В этом антураже он запечатлел, что видел. С резкими тенями на фоне фиолетовых почти чёрных стен, дорогой ему человек сиял, подсвеченный тёплым огнём.

– Даже не скажешь мне, что устал и хочешь спать? – между делом задал вопрос художник.

– Ты же пишешь, разве я могу отрывать тебя от искусства? – сонно, но от этого не менее довольно происходящим, вымолвил Кирей.

– Всегда одинаковый, я люблю эту твою черту.

В это самое время Суиин сидела дома безжизненно глядя в потолок, в её маленькой квартирке не было излишков и сейчас она расположилась на тонком, персикового цвета матраце, постеленном прямо на дубовом ламинате, на столе грелся электрический чайник подавая признаки жизни своим красным огоньком, а в воздухе витал запах свежеизмельчённых мелиссы и смородинового листа, окно было нараспашку открыто. Сосед сверху любивший по четвергам музицировать, учился он играть на скрипке или устраивал бесплатные концерты намеренно – не важно – его музыка лилась с балкона по водостоку дома, перилам, за края его территории, развевалась по ветру, и эти плачущие звуки инструмента каплями собирались в каждом слышащем. Девушка, закрыв глаза, подставляла лицо потоку нот, и ей будто снилась в сладостной дрёме, далёкая молочно-лиловая река из звёзд и влага озера, в котором она стояла по грудь, рядом с ней была девушка. Она улыбалась. Нежно. С любовью. Протянув молча руку, что-то выронила. Суиин не успела понять, что же то было, лишь опустила глаза, как её сжали объятия и окинули мягкой тканью, как одеялом.