Дом этот, оказалось, находился довольно далеко — почти на окраине города, за несколько кварталов от строящейся автострады Берлин — Лейпциг. Лизе пришлось ехать туда и на метро, и на автобусе, а конец пути проделать на трамвае. Найдя без особого труда дом, Лиза поднялась на последний, четвертый этаж.
Дверь открыла сама фрау Браун, вид у нее был мрачный. Не обращая на это внимания, Лиза любезно поздоровалась с ней, спросила о здоровье, сняла пальто, повесила на вешалку и прошла в маленькую комнату.
— Думаю, нам нет смысла тратить время на пустяки, — сказала она, усевшись на диван, — лучше сразу обсудим дело, ради которого я приехала сюда, в такую даль.
— Я вас слушаю. — Браун сидела в кресле у окна, не поднимая головы и стараясь не встретиться взглядом с Лизой.
— Вы будете иметь три тысячи марок ежемесячно. Другими словами, в три раза больше, чем получали в Париже. Встречаться с вами будем не чаще двух раз в месяц и, чтобы не привлекать к себе внимания любопытных, постараемся видеться каждый раз в другом месте.
— Что от меня потребуется?
— То же самое, что в Париже, На этот раз — правдивая информация о планах иностранного отдела национал-социалистской партии. Разумеется, не о мелких и общеизвестных фактах, а о крупных, значительных и секретных.
— Это все?
— Все.
— Тогда выслушайте мои условия. — Браун встала и села рядом с Лизой. — Никаких расписок в получении денег — это раз. Второе — ни с кем, кроме вас, встречаться не буду.
— Считайте, что ваши предложения приняты и строго будут соблюдаться, — ответила Лиза.
— Надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, что здесь не Париж. Там, в случае чего, можно было исчезнуть, скрыться в любой другой стране. Здесь же, в случае разоблачения, дорога одна — на тот свет. В лучшем случае — в концентрационный лагерь, тоже смерть, только медленная. Нужно соблюдать величайшую осторожность. Дайте мне слово, что мое имя нигде, ни при каких обстоятельствах не будет упоминаться!..
— Фрау Эльза, поверьте, что я дорожу своей безопасностью не меньше, чем вы своей. Можете быть уверены, что, как бы ни сложились дела, вы будете в стороне и ни одна душа, кроме меня, ничего знать о вас не будет. А теперь получите, пожалуйста, первый аванс, — Лиза вынула из сумочки три бумажки по тысяче марок и положила их на журнальный столик перед фрау Браун, — и скажите, есть ли у вас что-либо интересное?
— Есть кое-что… Итальянцы готовятся к войне с Абиссинией и, кажется, получили согласие нашего правительства на поддержку… Последнее время шли интенсивные переговоры между руководителями нашего ведомства и представителями Италии. О результатах этих переговоров каждый день докладывали лично фюреру. На прошлой неделе приезжали к нам руководители нацистской партии Австрии: Зейс-Инкварт, Тавс и Леопольд. Они вели переговоры о разработке «плана Отто», который держится в строгом секрете. Часто приезжает глава фашистской партии судетских немцев Гейнлейн. В последний его приезд ему посоветовали подготовить требования о предоставлении Судетской области автономии… — Все это фрау Браун проговорила быстро, шепотом.