Как я хочу передать красоту моей осени, которую я видел в детстве. Вот сейчас на минуточку замолчу и все увидят о чем я говорю…
На самом деле, я не собирал гербарий, а просто бегал по мягким, шуршащим листьям и пинал их. Точно помню, что они не обижались. Скорее наоборот, играли и смеялись потому, что радовались тому, что их кто-то заставляет ожить.
Но в этот момент я задумался. Постарался вспомнить картину из музея и вновь решил, что с ней точно что-то не то? Вот! Я увидел, что у этой нарисованной осени красивое лицо смерти. Я понял: все эти листья стали такими яркими только потому, что умерли. Деревья уснули, чтобы проснуться весной и перестали отдавать им свой сок – источник жизни. Жаль.
Я вспомнил, как когда-то любовался кленовым листом. Его жилки, капилляры были такими нежными. Мне казалось, что они удерживают натянутые паруса яхты. Именно так почему-то мне представлялся этот красно-желтый лист. Я верил, что он умер, но однажды весной, когда растаял снег, я увидел прошлогодние листья. Они лежали на черной мокрой земле все серые, одноцветные.
Зачем думать о плохом? Может, стоит видеть только красивое и хорошее: представить, что сейчас каждый листочек ждет свое мгновение, желая исполнить танец падения. Каждый приготовился, нарядился, чтобы в первый и последний раз потанцевать для себя. Ведь они даже не знают, что их кто-то увидит. А мы, случайно замечаем это кружение.
Я много раз наблюдал, как падают листья: одни опускаются медленно, просто проплывают промежуток воздуха в ожидании земли, а другие – смелые, ждут ветра, чтобы вместе с ним сорваться, покружиться, на какие-то секунды растягивая последнее мгновение жизни. Они переворачиваются, кувыркаются и даже взлетают, не желая умирать.
Странное состояние: с радостным чувством вспоминал детство, но почему-то вдруг увидел, что у природы есть лицо смерти. Конечно, оно есть у всех, вот только у людей оно не такое красивое, да и последний танец никто не исполняет. Обидно, а ведь хочется где-нибудь в старости умереть красиво и исполнить последний танец так, чтобы он запомнился всем, кто остался.
Сорок рублей
Стук колес ритмично выдавал такт. Неожиданно всплывшее в сознание жесткое звучание рок-гитары сливалось с этим ритмом. Олег неохотно посмотрел в окно, продолжая вспоминать «тяжелую» мелодию, которая отвлекала его от серого однообразия. А там, за окном, были все те же деревья, кусты, дороги и дома. – В пути уже четыре часа, а ничего не изменилось, – лениво подумал он. – Почему так монотонна природа? Да и все остальное тоже. Как в заколдованной волшебником стране? Одинаковые вокзалы маленьких городов и похожие платформы станций. И даже кучи мусора, в переполненных вокзальных баках, одинаковые. Бабульки, продающие пиво, наглые милиционеры и встречающие люди. Кажется, что они одни и те же на всех станциях. У всех похожие цветы, и обязательно среди них есть одна симпатичная девушка.