Здесь же литература была подобрана со вкусом, случайных книг практически не было. Я погрузилась в новый для меня мир Довлатова и Алешковского, Хемингуэя и Бродского. Перечитала Стругацких в хорошем издании (до этого я встречала их только в самиздате у Соловейчика).
Юрий Иванович, профессор МГУ и преподаватель химии, был довольно строгим, но все равно сумел побороть мой страх перед этим предметом. Химические формулы снились мне даже ночью. Вскоре к обучению подключилась Любовь Ивановна, учитель немецкого. Она была приятно поражена моим знанием языка.
***
Немецкий я знала благодаря своей бабушке Эльзе Готлибовне. Она была этнической немкой – настоящей белокурой бестией с голубыми глазами.
До семнадцати лет бабушка не говорила по-русски. Но в тридцатые годы немцев Поволжья выселили в Казахстан. Пришлось им освоить русский как язык международного общения.
Впоследствии бабушка проработала всю жизнь в школе. Ее выпускники без проблем поступали в институты военных переводчиков и международных отношений. А мне доставались от них диковинные шоколадные конфеты с видами Третьяковской галереи. И даже то, что в старости бабушка оказалась прикована к постели, не помешало ей дать мне второй язык в приличном объеме.
В семье Левы и Лены я не только читала и грызла гранит науки. В дополнение к этому я узнала все о хороших манерах, сервировке стола и общем этикете. Обучение велось спонтанно. У Зильберштейнов часто бывали гости, и я, глядя на Лену, старалась повторять ее действия. Не хотелось попасть впросак.
Я считала, что ничего более невероятного, чем чудесное попадание в семью Зильбершейнов, со мной уже не случится. Но я ошибалась. В 1998 году произошло событие, которое перевернуло всю мою жизнь.
Я по-прежнему заботилась о Семочке, изо всех сил помогала Лене по хозяйству, усиленно готовилась к поступлению в мединститут, читала и в выходные иногда выбиралась навестить тетю Олю.
Но однажды тетя Оля сама мне позвонила и попросила срочно приехать. Голос ее был непривычно взволнованным, и она никак не могла толком объяснить, что случилось. В смятении я отпросилась у Лены на пару часов и понеслась к тетушке, надеясь добраться до ее дома как можно быстрее.
Каково же было мое удивление, когда в знакомой квартире я увидела маминого коллегу по работе – главного конструктора одного из волгоградских заводов, Самуила Самойловича. Оказалось, что он был братом тети Оли. Я очень обрадовалась этой неожиданной встрече, удивляясь тому, как тесен мир. Я, конечно же, знала, что у Ольги Самойловны есть старший брат, который живет в Волгограде, но мне никогда и в голову не приходило, что мы можем быть с ним знакомы. Тем более что общались они редко. Фамилии у них были разные. Фотографии его я не видела никогда.