Развитие «права» тянулось века. На территориях Древней Руси признаки его зарождения появились более тысячи лет назад, и чем процесс всё дальше подвигался по времени, тем он всё больше напоминал неумолимое затягивание петли на шее у бедствующего населения.
Вот откуда истекали тревожностью и трагизмом наши лирические музыкальные мелодии и устная поэтическая лирика, тоска по воле, интерпретированная то в сказки, то в бунты. Позже фольклорные традиции дали мощный толчок при становлении новой художественной словесности, изобразительных и иных искусств. О потерях же никто не говорил, хотя они были. Наше устное народное творчество не знало таких жанров, как гимн и ода. Ещё задолго до новой эры у хеттов, китайцев и индусов они составляли приличные антологии, где в немалой степени присутствовала высокая чувственность – мать настоящей поэзии. Тексты гимнов и од исполнялись тогда в песенном наряде, в этническом окрасе мелодий.
Словно желая заиметь недостающее, наши поэты вслед за Ломоносовым пробовали показать себя в таком творчестве. Вышла одна пародия. В подавляющем большинстве тогдашних од выплеснулось позорящее авторов прогибание спины перед царским троном. Ещё хуже получилось в нашей, теперешней эпохе, когда стали сочинять гимны. В их текстах нет содержания, оставлена лишь поэтическая форма, и они обречены быть лишь символической, отвлечённой штриховкой агрессивной государственной показухи.
Из жадности правящее сословие постоянно донимало простых людей новыми поборами. На пике этого процесса, при царе Петре III был издан указ о вольности дворянской. После чего эксплуатация народа приобрела поистине безоглядный и до крайности злобный характер. Даже сами дворяне ужаснулись. В пределах этого замешательства погасли просветительские намерения Новикова, вызрел протестный талант Радищева. Хотя в целом дворянскому сословию вольность, конечно, нравилась. С ней, как законом, ему удалось прожить целый век, до февраля 1861 года.
В том историческом отрезке произошло восстание Пугачёва, было спровоцировано военное столкновение с Бонапартом, оказались на слуху сатанинские издевательства над крепостными помещицы Салтыковой, вспыхивали бунты на Сенатской площади и в глубинах центральных губерний, потоплена в крови мятежная Польша, умножилась сеть городов, появилась литература высокой пробы. Не раз век вольности называли золотым, особенно по отношению к периоду царствования Екатерины II.
Пусть эта восторженная оценка, навеянная пестротой событий, не собьёт с толку нынешнего современника!