– А сейчас? Что ты чувствуешь сейчас? – спросил Марк, встал, прошел к столу и закурил сигарету. Сел на стул и молча смотрел на меня.
– Он погиб из-за меня. Ради меня. Что я должна была чувствовать, раз я стала причиной гибели родного человека? Конечно, мне было очень больно, я хотела умереть вместе. Я хотела обменяться с ним, чтобы он жил, а я погибла. И я чувствовала огромную вину. Я засыпала и просыпалась с душащим чувством вины и боли постоянно. Потом он подарил мне во сне ромашки. Он очень любил ромашки, такие простые и сложные одновременно. Я проснулась, а в руках у меня были лепестки ромашки. И я поняла, что это был знак. Боль утраты никуда не делась, но вина немного отошла в сторону. И я могла немного начать дышать и думать. А дальше ты все знаешь.
Марк потушил сигарету, подошел, сел на колени, обнял меня за ноги и сказал:
– Прости меня, если когда-нибудь сможешь! Прости! И я прошу тебя, никогда не уходи от меня! Я теперь совсем без тебя не смогу жить! – и поцеловал мои колени, спрятал лицо, но я успела увидеть слезы в глазах.
– Я давно тебя простила. И я никуда не денусь от тебя. И что-то мы совсем разнюнились. Давай лучше что-нибудь приготовим поесть вкусное, – предложила я, чтобы разрядить обстановку.
– Я рад, что мы обо всем поговорили, хоть и столько времени спустя. Я начинаю тебя понимать последнее время. И для меня ценно, что мы открыты друг другу. И да, давай пошли готовить кушать, – ответил Марк, встал, подал мне руку, и мы направились на кухню.
Глава 10. Мы планы построим, мы горы свернем. Знать бы, с кем воевать
В полночь приехал Гоша с отцом Марка. Сын и отец крепко обнялись, похлопали друг друга по плечу. Потом Денис Дмитриевич подошел ко мне и обнял меня крепко:
– Здравствуй, доченька! Я рад, что с вами все в порядке. Я переживал.
– Здравствуйте, Денис Дмитриевич. А я рада, что с вами все хорошо. Мы переживали за вас, – в ответ и я крепко его обняла.
Мы все вместе вкусно поужинали, так как Марк постарался и приготовил несколько мясных блюд. Я же от силы нарезала салат, при этом муж отругал меня, что я совершенно ничего не умею. Я согласилась с этим с легкостью и потом просто сидела и смотрела, как он готовит, развлекая его смешными историями.
За чаем Денис Дмитриевич посмотрел на нас и сказал:
– Ну что, дети мои. История у нас занятная. Друг мой скоропостижно скончался, хоть и был по нашим меркам достаточно молод и мог бы еще пожить. Ну что ж, земля пухом. А сейчас началась неразбериха. Вроде как его племянник – с виду адекватный мужик, не склонный такой беспредел творить. Но кто знает нынешнюю молодежь. Зовут его Ромашкин Константин.