Пройдут годы, старший опер окончит Академию, будет в чинах и почете, дочь станет невестой, но, если по чему-то он и будет скучать из прошлой жизни, так по таким людям, которые могли быть и генералами, и настоящими людьми. Самым страшным было ощущение, что их все меньше, а скоро и совсем не будет, просто неоткуда будет взяться в той несчастной стране, которая будет жить в XXI веке. Ему и его друзьям-сослуживцам суждено будет гореть в пламени девяностых годов, и не так страшна была преступность, как соблазны и предательства вчерашних коллег, когда долг превратился в слово ругательное. Крышка гроба коммунистической идеологии захлопнется, но, ясно, то место пустым не будет. Жизнь человека не стала дороже, а судьба каждого – интереснее. К власти пришли новые люди – вчерашние комсомольские активисты. Если до этого людей приносили в жертву идеологии, теперь стали приносить в жертву деньгам, поклонившись Молоху.
***
Но пока еще год 1980. Наступил декабрь, 26 число. До сего дня все шло по накатанной, Андропов со Щелоковым по очереди приплясывали перед Брежневым, но с этого дня многое поменялось. В тот поздний вечер милиционеры, с целью поживиться продуктами и деньгами, по заведенной ими привычке сильно избили мужчину, а он оказался майором КГБ. Чтобы замести следы, те на служебной машине вывезли его в лес и добили арматурой. МУРовские опера были плотно задействованы на всех следственно-оперативных мероприятиях по этому делу. Они работали, не считаясь с давлением со стороны собственного ведомства. Всех участников этого убийства они и брали, но, конечно, вину их доказывали уже другие. Потом были длительные тюремные сроки, четверых расстреляли. Начались чистки в МВД, особенно в московских подразделениях. Акции фирмы Щелокова резко упали, но он устоял, по известной причине.
На следующий год уйдет Руденко, а еще через год наш «важняк»: генерал-лейтенант в 58 лет оказался не нужен родной партии. Теперь, имея много свободного времени, они с Ариадной занялись той темой, что когда-то их свела, не ради корысти, а ради ощущения себя нужными в раннем пенсионном возрасте. И на этой почве добились успехов: появилась фамилия Кедрова. Эта личность по непонятным причинам им обоим была одинаково ненавистна. Мелькнули фамилии Щербакова и Мехлиса, но пока все. А в реальности хранителем того предмета был Александр Александрович Щербаков, и проживал он недалеко от этих двух пенсионеров. Это было всего лишь в нескольких километрах и двух остановках метро. Но путь туда застрял в десятилетиях темени убийств во имя чистоты идеологии, за Ленина и Сталина. Это было, вроде как, за Родину, да еще и во славу Отечества.