– Где я? Что происходит? Почему я связан? – истерически заорал Дэн.
Крепкие, кожаные ремни сковывали руки, ноги и даже шею. От давления, которое они оказывали на горло, пытаясь подняться вопреки серым путам, ему стало тяжело дышать. Он стал кашлять и в последствии ощутил приступ удушья, которое его отнюдь не остановило.
– На… на помощь!! Помогите! Кто-нибудь! Помогите! – кряхтя, бушевал художник.
В течение нескольких минут к нему подбежала женщина в белом халате, а с ней двое больших и крепких мужчин в белом. В руках у женщины находился шприц.
– Всё будет хорошо Денис, ты только не волнуйся. Мы – твои друзья, а друзьям можно доверять. – нежным, спокойным голосом ответила незнакомка.
Дэну хотелось её послушать и успокоиться, но, как будто по инерции, он продолжал сходить с ума.
– Отвяжите меня! Хищник, он придёт за всеми нами! Его нужно остановить! – бредил художник.
– Договорились. Я тебя сейчас развяжу. Ты только постарайся успокоиться. – убедительно ответила женщина и вставила иглу Дэну в руку таким образом, что он даже не почувствовал острие шприца, а только хотел почесать руку.
Спустя пару минут обеспокоенное лицо пациента приняло мирное, спокойное выражение. Двое санитаров развязали Дэна и повели в палату. Они медленно шли по коридору, в котором господствовала полнейшая тишина, не считая шорканья санитаров и художника. По обе стороны коридора располагались запертые белые двери с маленьким решетчатым окошком. Коридор казался немыслимо длинным. Одна дверь, сменялась другой такой же, а та в свою очередь – следующей. Дэн поник головой вниз. Изо рта потекла слюна. Он теперь походил на большого беспомощного ребёнка, нуждающегося в постоянной опеке.
Они остановились перед одной из множества дверей. Один санитар достал ключи и отворил её. Дверь распахнулась, и яркий солнечный свет ослепил входящих. Комната была необычайно светла: белые стены, белые постельные принадлежности, белый пол. Только потолок отличался от общего интерьера, потому он состоял из прозрачного стекла.
– Даже здесь он умудряется жить по-царски. – ответил один из санитаров, работающий в этой психушке уже много лет.
– Ну я это так не назвал бы. – ответил другой санитар, ещё не проверенный временем. Он принялся пристегивать Дэна к кровати, когда его переложили.
– Ну а почему нет? – возразил первый. – Еда есть, развлечения есть, шикарный вид на небо тоже есть. Для своего положения он неплохо поживает.
Помимо кровати там действительно находилось куча мелков и альбомных листов. Одна стена напоминала произведение искусства. Один реалистичный рисунок граничил с другим. Куча беспорядочно валяющихся листов тоже изображали различные идеи. Какие-то рисунки привлекали внимание и побуждали улыбнуться, но большинство из них мрачным воспоминанием ложились в памяти посетителей.