Я всегда была такой. Папа называл это синдромом отличницы. Я обижалась, утверждая, что это не так. Только с годами я поняла, насколько он был прав.
Flashback
— Это пройдёт, Дин! — Олеся поднимает свой бокал и чешет им бочок моего, — просто прошло не так много времени. Это отголоски депрессии.
— Хочется верить, — перевожу взгляд на свои ногти, пытаясь вспомнить, когда я в последний раз делала маникюр.
— Это всё осенняя хандра, — подбадривает меня Надя и накручивает на палец мой локон. Грязный локон, — тут грех в депрессию не впасть. Да и ещё все предыдущие события... может, тебе обстановку сменить?
— Или мужика! — подхватывает Олеся и они с Надей заливаются звонким смехом, глядя на моё вытянувшееся лицо.
— Перемен, ты ждёшь перемен!
— Олесь! — шутливо толкаю подругу в плечо и чувствую редкую улыбку на своих губах, — хватит!
Но... в груди что-то незаметно шелохнулось. Словно я проглотила бабочку, которая своими хрупкими и нежными крылышками щекотала мои рёбра.
Не в Роберте дело. Возможно, во мне. Я слишком долго выхожу из этого состояния. Я потеряла ребёнка, а вместе с ним и себя. Я всё ещё собирала себя по кусочкам. С головой погрузилась в работу, позабыв о том, что моё сердце всё ещё бьётся.
Я искренне хотела каких-то изменений. И не лёгких. А капитальных. Чтобы обычная рутина будних дней испарилась, словно роса на траве с наступлением рассвета. Чтобы эти изменения вдохнули в меня жизнь. Эмоции...
— Нужно за это выпить, — шепнула Надя, словно открывала нам сакральную тайну и подняла свой бокал, наполненный шампанским.
— Время! — Олеся вступила с ней в сговор, и одарила нас своей безупречной и обезоруживающей улыбкой, — двадцать два и двадцать два! Скорей! За сбычу мечт!
Прошло уже три дня, а Роберт до сих пор разговаривает со мной сквозь зубы. В какой-то момент я даже поймала себя на мысли, что его всё устраивает. Не нужно ничего объяснять и отвечать на лишние вопросы. Не нужно оправдываться за задержки и за запах алкоголя, который исходил от него вчера. Это ведь очень удобно. Он обижен на меня. И оправдывает своё поведение моим проступком.
Проступком ли?
Я уже не беспокоилась за то, что он узнает что-то лишнее. Он знает ровно столько, сколько сказала ему я.
А Марат... я уверена, что он не скажет ничего из того, о чём стоит молчать. Предупреждён — значит вооружён. Он в курсе той версии, которую я выдумала для мужа...
Это немного пугает: терять доверие к своему мужу, и приобретать его в отношении того, кто пытается разбить мою семью. Хотя, учитывая последние дни, это и семьёй не назовёшь. Каждый сам по себе.