— Там коснётся вилкой гарнира, там примнёт крем, как будто оттуда ели, а бокалы нарочно измажет помадой, чтобы официант побрезговал. Он тоже не пальцем деланный, понимает, что к чему, но от девочек зависят его чаевые, поэтому ни слова не говорит и только по кивку головы подменяет тарелки и что там ещё будет нужно, — рассказывает Зыза.
Хотя официант и так с тарелки не возьмёт, пусть даже оно будет свежее, как фиалка — это не его угодья, ему достаточно остаётся на блюдах после клиентов. Зыза тоже получает немного из того, что оставил клиент, в обмен на уборку территории; а иногда даже немного алкоголя.
Однако для вин Зыза делает исключение и переливает каждое, хотя бы объёмом с напёрсток, в отдельную бутылку. Для остальных напитков у неё только три фляжки. Для бренди, для водок и для всего, что сладкое.
— А кто может стать девочкой «люкс»? — интересуется Пелька.
— Она должна быть образованной, уметь говорить на разных языках. В моё время была одна такая, Иза. Её чуть королевой красоты Варшавы и пригородов не выбрали, однако менты подлюки капнули, куда надо, что самая красивая кандидатка такая, и её вычеркнули из списков.
— Для валютчицы ты рылом не вышла, — говорит Пельке в глаза Рамона.
— Никогда не известно, что из малого вырастет: из таких заморышей, случается, расцветают прекрасные розы, — не соглашается Зыза, однако что та, что другая не советуют Пельке идти по их стопам.
Жизнь даже девочек «люкс» имеет свои тёмные стороны.
— Только и успевай задирать юбку, чтобы насытить всех этих грабителей! Везде надо платить. Швейцарам, официантам, старшим зала в ресторанах. Плати, а то не войдёшь! Плати, а то не обслужу столик! Плати, а то выгоню из ресторана. Для них на всё двойные цены, даже пачка сигарет на сто процентов дороже, даже таксист по обычному счётчику девочку не повезёт — плати натурой или «зелёными». Да и менты своей доли не упускают, — рассказывает Зыза.
— Нашёлся бы какой-нибудь солидный бизнесмен, который за справедливый процент защищал бы нас от такой обдираловки, — мечтает Рамона. — Но при нашей профессии из каждого мужика вылазит альфонс.
— Если бы им не надо было платить всем этим грабителям, они бы спокойно жили — правда, Рамона? — Пелька всем сердцем желает справедливости для девочек «люкс» и всех остальных, которые продают любовь.
— Где там спокойно! — вздыхает Зыза.
— Валютные тоже падают в сточные канавы. В нашей профессии человек быстро изнашивается. Посмотри на меня, как я выгляжу, а ведь мне ещё два с лишним года до сорока. И ребёнка не могу при себе держать, и кто знает, не отречётся ли он от своей матери, когда вырастет. Никогда не становись гулящей! — предостерегает Рамона.