– Стив! Что там случилось? Ответь.
Отцепив уоки-токи от бандитского ремня, я нажал кнопку ответа:
– Всё нормально. Едем.
– Куда «едем»? – переспросил голос, как только я отпустил кнопку.
– Вверх.
Очнувшийся Джонатан тихим голосом сказал:
– Держи кнопку на рации на «разговор», чтобы никто из них не мог переговариваться между собой.
Я так и сделал. Но ненадолго. Лифт остановился, и дверцы кабинки открылись. Перед нами предстал во всей своей жуткой красе маньяк-альбинос, за спиной которого маячили фигуры двух верзил. Далее всё было предельно просто и быстро. Мы стали одной слаженной командой. И вовсе не потому, что вместе проползли много миль на коленках. А потому, что стали понимать друг друга без лишних слов. Элиз схватила своей железной рукой младшего Муленберга за тонкую шею и легко втянула внутрь кабинки.
– Добро пожаловать в Голливуд, кусок дерьма! – крикнула она ему прямо в лицо.
Стэн, который в это время в поисках дополнительных обойм с патронами обшаривал карманы поднятого с пола бандита, тут же сделал рокировку. Он вытолкнул лысого из лифта со словами:
– Заберите свой балласт, а то у нас перегруз.
Заклинившие от неожиданности и нашей наглости верзилы машинально подхватили обмякшее тело своего коллеги.
Дверь закрылась. Ева нажала кнопку, и лифт поехал в направлении пентхауса. Фрид попытался вырваться, и Стэну пришлось треснуть его в солнечное сплетение. После этого альбинос немного успокоился. Джо легко, как мешок с сеном, развернул мерзкого маньяка лицом к стене и скомандовал:
– Руки в гору! Ноги на ширину плеч!
Фрид невольно послушался, прошипев при этом:
– У меня нет оружия, можешь не искать.
Но нас интересовал вовсе не его пистолет. Мои пальцы, годами натренированные на клавиатуре, легко извлекли из его внутреннего кармана небольшой оригинальный планшет зелёного цвета, в котором и была «красная кнопка» для уничтожения того или иного человека. Я ухмыльнулся и сунул планшет ему прямо в глаза:
– Пистолет можешь засунуть себе в задницу. А эту игрушку я у тебя забираю навсегда. Ты слишком плохо себя ведёшь.
Лицо альбиноса залилось краской злобы, от чего его розовая кожа стала буквально малиновой.
– Вы не выйдите отсюда живыми, – заверещал он, сомкнув в бешенстве челюсти. – Ваши трупы я скормлю собакам.
Лиз ухмыльнулась, покачав головой:
– Кусок дерьма! Ты нас уже целый день убиваешь. Фортуна отвернулась от тебя. И правильно сделала. Теперь ты в наших руках. Но мы тебя не убьём. Тебя поджарят на электрическом стуле, и тогда твоя кожа станет чернее, чем у меня.
– Ну-ну. Попробуйте. Посмотрим, как это у вас выйдет.