Коп подавился собственной слюной и вновь поменял цвет своего лица, став пунцовым. Он опять прочистил горло и спросил:
– Откуда они у вас?
– Долго рассказывать. Так про деньги писать или нет?
– Девочка, пиши про всё!
– Понятно.
Этого мне и надо было. Писала я долго, упорно и старательно. Долго – так как продумывала каждую деталь, чтобы не навредить ни мне, ни Уиллу. Упорно – потому что не всё сходу получалось описать так, как хотела. Старательно – по одной простой причине: пусть они воспринимают меня, как более легкомысленное создание, чем есть на самом деле. Мне очень хотелось, чтобы продажные копы относились ко мне снисходительно и не очень серьёзно. Именно поэтому я напустила в тексте клубы тумана: множество соплей, гипербол, ненужных деталей, тинейджерских высказываний, киношного восприятия мира и всего другого, что создаёт портрет неадекватной девочки с поверхностным мелированием мозга. Перечитав, я поняла, что написала много, даже очень много. Но получилось неплохо. Можно даже сказать: хорошо. Это мой дебют, моё первое в жизни литературное произведение. Чёрт возьми! У меня талант!
Утром я передала своё творение итальянцу. Он взял толстую пачку исписанных листов и расплылся в довольной улыбке:
– Давно бы так.
Ну-ну, дерзайте.
Меня удивило появление того самого дядечки, который приставал к нам в казино. Даже насторожило. Он здесь каким образом появился? Случайно?
– Ты так смотришь, как будто не узнаёшь меня, – высказал удивление «дядечка», садясь на стул возле моей реанимационной кровати.
– Почему? Я вас помню.
– Зато ты не можешь помнить, что это именно я привёз тебя сюда.
– Вы?
– Да. Меня зовут Бертран. Я бывший доктор.
– Редкое имя.
– Для канадских французов не очень.
Он внимательно посмотрел на меня:
– Шарль прав, ты идёшь на поправку. – Поймав мой вопросительный взгляд, он расшифровал: – Шарль, мой кузен. Твой лечащий врач.
Ах, вот оно что! До меня стало доходить, как я сюда попал. Не хватало только одного звена, каким образом дядечка оказался рядом с моим израненным телом, пострадавшим в боях со всемирным злом.
– Где вы меня нашли?
– Это не я тебя нашёл. Это Джонатан Виг меня нашёл. Мы с ним в прошлом были немного знакомы. Я очень огорчился, когда узнал, что вся его семья погибла при взрыве автомобиля. Все считали, что сам он тоже погиб. Я был пьян, когда услышал, что кто-то грабит мой бар. Мы с ним даже немного подрались. Но, как ни странно, я первым его узнал. Хотя он изменился до неузнаваемости. Дело в том, что в прошлом я работал лицевым хирургом. Поэтому сразу узнал свою работу – едва заметный шрам на его щеке. Так, ничего особенного. Шрам, как шрам. Но работа – точно моя. Пригляделся – да это же Виг! Известный журналист. Соседская собака перепрыгнула через забор и бросилась на его дочь. Но Джо не позволил питбулю разорвать ребёнка, задушив псину своими руками. В этой схватке Виг получил несколько рваных ран. Конечно, их трудно сравнить с твоими, но всё же. После того, как раны на его теле зажили, мы ещё некоторое время общались. Пару раз я даже бывал у него в гостях. Но затем от рака умерла моя жена. Дети к этому времени уже давно жили самостоятельно. Оставшись в одиночестве, я стал выпивать. Дальше, как это бывает в таких случаях, всё к одному: проблема за проблемой. Скончался мой пациент. Естественно, было заведено уголовное дело, и мои «доброжелатели» воспользовались этим прискорбным фактом. Хотя расследование не выявило моей вины, комиссия пришла к выводу о низкой степени моей компетенции. И это после двадцати лет успешной практики! В результате меня лишили лицензии, отстранив навсегда от медицины. Вот так, мой дорогой друг, в жизни бывает. Надо быть готовым ко всему. Всегда готовым. Впрочем, я что-то разболтался. Мы, французы, любим поговорить. Тем более, мне в последнее время редко удаётся найти хорошего собеседника. Рассказывай, как ты себя чувствуешь?