— Красиво, — раздался ненавистный ей голос.
Она вздрогнула и обернулась:
— Ты не ушёл?
— Трудно покинуть такую сиятельную красоту, — усмехнулся он, приближаясь. Вид обнажённого женского тела снова привёл Буршана в возбуждение. Он с лёгкостью (уж в чём, а в силе ему точно не откажешь!) подхватил Таню за талию и посадил на полок таким образом, что его бёдра оказались на уровне её раздвинутых ног. Она попыталась оттолкнуть его, что бы соединить ноги, но из этого опять ничего не получилось. После недолгой борьбы, которая проходила в полной тишине, мужчина снова овладел ею. Боль была гораздо сильнее, чем в первый раз. Таня сжала зубы, что бы сдержать стон, рвавшийся наружу. Когда Буршан замер, она так и продолжала сидеть с закрытыми глазами. Руками она упиралась в полок, чтобы не упасть. Одна мысль пульсировала у неё в голове: «Я убегу… Не знаю, как и когда, но я убегу! Я убегу, даже если ты приставишь ко мне охрану, чёртов мерзавец!»
Буршан запустил руку в её влажные волосы. Сгрёб их в кулак на затылке:
— О чём думаешь?
— Тебе это знать не надо, — открыв глаза, выдохнула она с презрением.
Буршан крепче сжал кулак:
— О нём думаешь? О том мужчине?
В ответ презрительная усмешка.
— Не смей думать о нём, когда я рядом! — почти прорычал он.
— Да? Так знай, ты можешь насильно завладеть моим телом, но никогда не сможешь завладеть моими мыслями и моей душой! — посмотрела с вызовом ему в глаза.
Часть 2 глава 2
Буршан разжал кулак, развернулся и, молча, вышел из бани, хлопнув дверью. В предбаннике он взял одно из полотенец и стал вытираться, даже не подумав о том, что не помылся. Он был зол. Эта чужеземка выводила его из себя, вызывая двоякое чувство. Ему хотелось сломать её, добиться покорности через боль и страх. И в тоже время он хотел не просто покорности, но и… чего? Нежности?.. Любви?.. Буршан замер с полотенцем в руках от внезапно пронзившей его мысли. Неужели?.. Неужели ему нужна её любовь? Но почему!? За свои двадцать пять лет он познал любовь многих женщин. Женщины эти были и моложе его, и старше, и из Голубой Дали, и из соседних Далей, например, как Радана, но ни одной из них ещё не удалось завладеть его сердцем. Так неужели этой чужеземке удалось за такое короткое время то, что не удавалась прежде никому? «Нет, этого просто не может быть! — одёрнул он себя. — Она не вызывает у меня никаких чувств, кроме желания!» Конечно, красивая женщина манила к себе и возбуждала. Конечно, он не хотел уступить такую красавицу Руберику. Конечно, он хотел только один обладать ей. И, конечно, ему нужна только её покорность. «Да. Мне нужна только её покорность. Только покорность и нечего больше» — повторил он несколько раз, словно уговаривая себя. Надел брюки и тут заметил незнакомый предмет, который лежал на лавке рядом с коробом с одеждой. Он взял в руки бюстгальтер и с удивлением стал рассматривать. Конечно, он понял, для чего эта симпатичная вещица и подумал, что такой вид одежды совершенно бесполезен. А вот ажурные трусики из тонкого материала ему очень понравились своим изяществом. Он взял в одну руку панталончики, в другую кружево бордового цвета, и решил, что такое нижнее бельё гораздо привлекательней в мире чужеземки. Таня, которая в этот момент приоткрыла дверь парной, увидела, что мужчина ещё не ушёл и быстренько ретировалась. Не хотелось ей попадаться ему на глаза. Неровён час, снова на неё наброситься, а она уже сыта его, так называемой любовью, по горлышко.