– Биб? С этой клятвой – всё серьёзно? Или дешёвый цирк?
– Вполне серьёзно. Бог выступает твоим гарантом. И карает, коль нарушишь обязательство. Я, например, не могу выпить душу ни у кого из армии Мульда. Иначе навлеку на тебя гнев Моуи. Ты погибнешь – и я с тобой.
Влип? Одна надежда на Бобика. Он никому ничего не обещал. А что за меня порвёт кого угодно – не сомневаюсь.
Мой пёс – единственный из мобилизованных в Кирахе, кому армейская служба не в тягость. Некоторые глеи тоже взяли с собой каросских волкодавов. Собачки хотя бы пообщаются. У нас на юге стоило Бобику приблизиться к любой другой собаке, добродушно виляя хвостом, та убегала со всех лап или падала в обморок от ужаса, если на цепи.
Как только взбредёт в голову гавкнуть самому крупному и самому возрастному кобелю с проседью на морде, все наши волкодавные шавки сбегаются, образуя стаю. Бобик, хоть не мелкий, среди них средний по росту, очевидно – не самый крутой. Стало слегка обидно за него.
Вообще-то с собаками проще. С людьми сложнее. В отряде Кираха и Фирраха о шестидесяти душах, не считая Бобика и коров, всего двадцать три бойца, испытанных в бою. Включая нас с Нирагом. Остальные набраны по пути, экипированы, кое-как вписались в строй… Но скорее как дань выполнению приказа, которому я не посмел противиться.
А ещё Карух решил использовать местный аналог тяжёлого танка. Привлёк сотню каросских наёмников. Иными словами, сделал то, что я сам так и не удосужился предпринять для защиты двух наших приграничных глейств. Жаловался, что денег в казне нет. Но раскошелился.
На марше по дороге, ведущей в северо-восточном направлении, я оглядел каросскую роту. Смотрелась примерно так же, как и орудовавшая около Коруна. Тех я обезвредил очень легко. Спёр ночью причитавшееся им серебро, после чего их дальнейшее участие в баталии стало бессмысленным. Ретировались восвояси. Эти же, кроме десятников, показались какими-то молодыми. Да и предводитель Шаррух – не старый, примерно моего возраста.
– Нираг! Знаешь кого-то из них?
Ехавший рядом мой сотник отрицательно мотнул головой.
– Говорят – салажня. В этом составе собраны впервые. Но всё равно – кароссцы. Вооружены – нам не ровня. В кольчугах, сотник и десятники в панцырях. Меч каросской закалки гораздо прочнее местного. Их новичок стоит двух наших, из замка. Или четверых, нанятых по пути.
– Тоже приняли присягу?
– Нет, глей. У них вместо присяги – договор.
– Тогда просвети. Монкурх – меньше нашего государства, но богаче. Оттого у короля жадность победила благоразумие. Но богатые тоже могли нанять кароссцев?