Deadушка 2 (Фиттер) - страница 26

— Здесь, — подал голос раненый и я сразу направился к нему. Он оказался на втором этаже. Осколком фрагментировавшегося боеприпаса, ему вскрыло верхнюю треть плеча. Сталкер зажимал рану рукой, пока сидящий рядом Хряк пытался найти что-то в рюкзаке.

— Юра, подсвети, — скомандовал я, закидывая автомат за спину и вскрывая медицинский подсумок. — Хриплый! Пулемет минус, но палите за ним, там язык!

— Принял! — сразу отозвался командир сталкерской группы. — Труба, паси перекресток, оттуда тоже палили.

— Держись, Жижа, — я вытянул из подсумка турникет и сразу продев руку раненого в петлю, взялся его утягивать. Зафиксировав язычок жгута, принялся выкручивать вороток, чтобы создать давление. Да, артерия идет по внутренней стороне, но хрен его знает, сколько из него еще крови натечет.

— Держусь, бля, — прошептал сталкер и вяло усмехнулся. — Сука… больно пиздец…

— Значит жить будешь, — кивнул, вскрывая перевязочный пакет. Какой-то навороченный, с гемостатиками. Я на службе только старенькие ППИ-3В видел. Впрочем, принципы десмургии всегда одни и те же. Наложить подушечку, затем пара фиксирующих оборотов и пошел наматывать. Кровью не истечет, значит будет жить. Само по себе огнестрельное ранение не так страшно. От травматического шока умирает гораздо меньше солдат, чем от кровотечения из перебитых пулей вен и артерий. А уж про инфекционные осложнения и молчу, до них еще дожить надо. На моей памяти, самое раннее осложнение проявилось через двенадцать часов. За это время боец уже был отсортирован и ехал в санитарном автомобиле в госпиталь.

На всю обработку ушло меньше пары минут. Все это время, вместо того чтобы помочь, Юра копался в рюкзаке, пока наконец не вытащил какой-то шприц и не вколол его прямо в руку раненого. Я лишь удивленно уставился на него.

— Ледокаин, — гордо заявил он.

— Это я понимаю, — согласно кивнул и выудил из подсумка шприц-тюбик. — Трамадол. А ты долбаеб. У него не было травматического шока, он находился в полном сознании и обезбол ему на данный момент не требовался. Это раз. Два, ты вколол локальный анестетик в здоровую руку. Молодца. Теперь сам его будешь таскать. У него обе руки сейчас не рабочие…

— Старый! — позвал Витя. — Походу они сьебали. Вон, машина быстро уматывает.

— Нам тоже тут нехуй задерживаться, — отозвался я. — Пакуемся, собираем все что можем, грузим тела в пикап и уебываем. Тут по окружности еще бармалеи могут шароебиться.

— Поддерживаю, — согласился со мною Ваня. — Сяву и Коваля надо похоронить по-человечески, но не здесь. На четвертом километре есть старое военное кладбище, предлагаю там. Почетно, хуле.