Ни засова, ни замка, ни даже петель на воротах не было.
Зато была криво наклеенная бумага, на которой было написано: «Если твоя цель – зло, скажи «Повинуюсь!» и проходи».
Алекс почесал затылок. Затем попробовал было содрать объявление, но быстро понял, что бумага составляет с воротами одно целое.
Не то чтобы ему было сложно сказать нужное слово, но все это выглядело слишком подозрительно. Да и не любил он повиноваться, тем более непонятно кому. Даже на словах. И что это вообще такое – твоя цель зло? Его цель – поднять бабло. А добро-зло понятия далекие от реальности.
Сверху посыпался мусор и хриплый голос каркнул:
- Долго стоять будешь?
Каменная горгулья встряхнулась и переступила обломанными лапами.
- Тебя не спросил, - огрызнулся Алекс. – Кому повиноваться-то хоть требуется?
- Да никому, не парься. Это просто слово такое. Типа, пароль. Говори спокойно и вали дальше.
- Ага, знаем мы такие пароли. Брякнешь, не подумав, и вот уже марионетка на веревочках.
- Это не тот случай, - горгулья опустила голову и прищурилась, вглядываясь. – А главное, тебе-то что за печаль? Ты уже без всяких слов повинуешься.
- Ты это о чем? – нахмурился Алекс.
- О шкале конечно. Не знаю, чего ты учудил такого ужасного, но судя по мировоззрению, следующие локации словно специально для тебя создавали. Ты там будешь как рыба в масле.
- В воде, - машинально поправил Алекс.
- Да без разницы. В общем, кровища, выпущенные кишки, отрубленные конечности, садисты, мазохисты, фашисты, сатанисты, все самое хорошее для маньяков вроде тебя.
- С чего ты решила, что я маньяк?
- Ничего я не решила. Просто твои характеристики вижу.
- Что не так с моими характеристиками?
- Все так. Все просто замечательно. Короче, не тяни кота за яйца. Или говори. Или можешь тут оставаться.
Горгулья застыла.
Алекс походил вдоль ворот еще немного, пытаясь выглянуть наружу. Безуспешно.
Наконец, вздохнул, наклонился к бумаге и сказал:
- Повинуюсь.
Бумага вспыхнула разноцветными искрами и исчезла. В воротах с громким треском возникла вертикальная щель, и тяжелые створки стали расползаться в стороны.
Алекс, не дожидаясь, протиснулся наружу и огляделся.
За городскими стенами простиралась зеленая холмистая равнина с разбросанными там-сям картиночными деревушками. На склонах паслись овечки, на вершинах стояли мельницы, на полях нарядные крестьянки собирали урожай. Небо было голубое, трава – зеленая, и даже стены благословенного Диса с этой стороны были не черные, а белые.
- Ну и где кровища? – повернулся к горгулье Алекс и тут же подпрыгнул в панике.