— А ты слишком сильный для 244 ранга, — Ричард улыбнулся, — я просто думаю, стоит ли мне тебя убивать, или только покалечить? Для бездны это была бы большая потеря.
— Твой блеф бессмысленен. Мне хорошо известна особенность твоих мечей — ты не можешь защищаться и атаковать одновременно, — Бедствие махнул второй рукой, и на Ричарда обрушился целый водопад пламени.
— Ну да, и что? — послышалось из огня, — одним движением вырвавшись из пламени, и сгорая заживо, Ричард ударил крест на крест.
— Очень… интересно, — Бедствие безумно улыбнулся, поймав клинки руками, и сдерживая гримасу боли.
— Ещё нет, но сейчас будет. Смотри внимательно, если сможешь, — Бросив на бедствие полный отвращения взгляд, Охотник исчез.
Что произошло дальше, я понял не сразу. Пиромант просто висел в воздухе, и казалось, не мог ничего сделать. На его лице отражалось искреннее удивление, какое редко можно увидеть у такого надменного человека.
Потом, я услышал звук. Очень странный, совсем тихий звук, напоминающий пение цикад или даже шум роя. На самом деле, так звучали стены, когда на них появлялись порезы. Сотни, тысячи порезов, каждую секунду испещряли пещеру без видимой на то причины, и даже без малейшего колебания воздуха.
Кожа, одежда, кости Бедствия — всё медленно но верно превращалось в труху. Это выглядело, как безоговорочная победа Охотника.
Только когда от Пироманта отвалилась рука, он наконец заговорил:
— Ладно, опять ничья. Тебя и правда невозможно победить, — он говорил очень спокойно, и даже немного печально, — но я хотя бы попытался. Встретимся, когда я придумаю, что с тобой делать. Знаешь, твой брат дался мне намного проще, — на последней фразе он безумно улыбнулся, и щёлкнув пальцами, вспыхнул, за мгновение превратившись в пепел. Да, именно в пепел, и никак не в пыль.
— Сука! — появившийся в центре пещеры Ричард, одним взмахом разрубил место, где секундой назад висел пиромант. Количество ярости, вложенное в этот удар, сложно переоценить: поднятый от удара ветер, чуть не сдул меня вглубь тоннеля, и на стене остался порядка 10 метров в глубину кольцевой разрез. На самом деле, стой я чуть выше — лишился бы головы.
Это пугало. Я не знал, что сказать, и просто наблюдал за тем, как Ричард пытается успокоиться, — он дышал очень тяжело, а от тела шел пар. Что-то подсказывало мне, что он убьет меня, если я сейчас скажу хоть слово.
Так в тишине, мы простояли несколько минут или часов, точно не знаю. Наконец, убрав мечи он опустился ко мне на уступ. Даже не глядя мне в глаза, он прошел мимо, а потом остановился у дверного прохода.