Оплодотворитель (Толли) - страница 53

Десять лет минуло – ушло за горизонт жизни с первой судьбоносной для Муромского встречи с Викторией – этой роковой женщиной, не ставшей, вопреки его намерениям, любимой женой и, напротив, убедившей Родослава в его особом предназначении – быть оплодотворителем, отказавшись от создания собственной семьи. Сейчас, когда в папке с надписью: «КОНТРАКТЫ НА ОПЛОДОТВОРЕНИЕ», оказались подшитыми уже шестьсот девяносто контрактов, как бы итожа десятилетие специфической деятельности, Муромскому было о чём задуматься. Он уже давно понял, как морально не проста миссия оплодотворителя, легкомысленно казавшаяся поначалу неким непрерывным сексуальным приключением. Прежде всего нашло своё подтверждение его изначальное предположение о возможных душевных травмах, сопряженных с необходимым прекращением контрактных отношений после неизбежно возникающего человеческого сближения между ним и контрактантками. Правда, десять лет назад, размышляя о психологических особенностях контрактных отношений, он думал о негативных душевных последствиях для него лично, а сейчас, имея за плечами богатый практический опыт, Роду стало абсолютно ясно, что такие последствия возникали и у женщин, пусть не у всех, но у значительной их части, причем чем отчётливее проявлялась человечность с его стороны, тем глубже были женские переживания. Не удивительно поэтому, что завершение отношений по истечении срока действия контракта, или по достижении его цели – беременности роженицы, оказалось для Муромского делом существенно более сложным, чем исполнение обязанностей оплодотворителя. На протяжении этих десяти лет не редко возникали ситуации, когда, вступая в интимные отношения с Родославом по – необходимости, ради желанной беременности, через некоторое время контрактантка, в особенности если она была незамужней, начинала испытывать к нему искреннюю влюблённость. Апелляция к формальным условиям контракта в таких обстоятельствах результата не давала. Влюблённые женщины, надеясь на взаимность, подозрение в наличии которой они основывали на впечатляющей эректильной функции у партнёра, наивно принимаемой за неопровержимый признак страсти, признавались в любви, звонили и просили, даже умоляли о продолжении отношений. Муромскому приходилось использовать все свои интеллектуальные способности, чувственное красноречие, предельный такт и доброжелательность, чтобы убеждать влюблённых женщин в невозможности и ненужности того, на что они надеялись.

В известном смысле Муромского можно было бы считать однолюбом, поскольку на самом деле в его жизни была и пока ещё оставалась только одна единственная женщина, с которой он мог бы связать навсегда свою судьбу – это Виктория Гессер. Увы, но этого не хотела она. Более того, Родослав не мог не замечать, что после рождения сына, в их редких свиданиях с её стороны всё менее ощущалось душевное расположение к нему. Вызывало чувство досады даже не краткость встреч, а какая – то судорожная торопливость. Род уже и не мог припомнить, когда в последний раз Вика оставалась у него до утра. Кратковременные, на час – два не больше, визиты стали правилом. Вот и сегодня, едва переступив порог, она предупредила, что не на долго; и это означало только одно – любовью они должны были заняться без промедления. Её желание не медленного жадного совокупления провоцировало в нём сильнейшее возбуждение, чему отнюдь не мешало осознание того, что Виктории такие встречи с ним нужны были, вероятно, ради поддержания психической устойчивости, по – сути, только, как со здоровым самцом, исключительно для секса в его узком физиологическом смысле, а не ради общения хотя бы с примесью духовности, которой в её жизни было более чем достаточно. Именно по этой причине их короткая любовная пьеса проходила по однажды придуманному ею сценарию, где, практически отсутствовали слова, но детальнейшим образом были прописаны сценические движения партнёров: войдя на сцену, то бишь в спальню Родослава, любовники вставали напротив друг – друга и молча раздевались. Затем Вика: накладывала горку подушек перед одним из кресел; вставала коленями на подушки; прогнув спину, склонялась грудью к сиденью кресла и опиралась на него локтями. Такую позу она нашла для себя, как наиболее благоприятную, позволявшую стоящему на ногах Роду, с удобством производить мощные амплитудные фрикции, а ей максимально быстро получать несколько глубоких оргазмов. Викин сценарий не предусматривал использование мужской контрацепции; и на вопрос Муромского уж не хочет ли она родить от него второго ребёнка отвечала, загадочно улыбаясь, мол да хочет, поэтому он должен для этого очень стараться. Годы их грешной любовной связи шли своим чередом, но его старания не приводили к видимым признакам повторной беременности. Естественно такое странное обстоятельство не могло не вызвать искреннего недоумения у профессионального оплодотворителя. В конце – концов Виктории пришлось признаться в том, что на самом деле второй ребёнок ей категорически не нужен, и что свою жизнь она собирается посвятить безраздельно сыну Николеньке. Поэтому проблему контрацепции она решила радикально путём перевязки маточных труб.