– Слизнево это.
– А у кого тут можно картошки купить или молока.
– Ты, видать, из города? Да в магазине, у кого же еще.
Деньги я с карточки снял все, поэтому в кармане у меня лежало больше ста тысяч. Я купил хлеба, сосисок, яиц, спичек, газировки. Купил еще тяжелую чугунную сковородку. Когда наша яичница приготовилась, начало темнеть. Мы обсуждали планы.
– Что будем делать, “Корсеты”? ― спросил я.
– Давайте обратно, в Сибирь, мы там вокзалы знаем.
Я запротестовал.
– Ну, нет, зачем вам снова в это вокзальное болото нырять. У меня квартира в Одинцово. Сейчас заляжем, все утихнет, квартиру продам, купим где-нибудь… что у вас там в Сибири получше, какой город?
– В Красноярске вокзал красивый. Такой пузатый.
– Ну, вот, купим там квартиру, будем жить.
– А ты нам кто будешь? Отец? Муж?
– Не знаю. Учитель.
Разговор перекинулся на родных: у девочек их не водилось. Только Катенька припомнила отца.
– Веселый он был. А так, что еще… В грозу любил обедать, помню. А почему ― не помню. Помню только, гроза стреляет, молния, дождь хлещет. Я на терраске сижу и сквозь окно смотрю. А он за столом под яблоней сидит и щи хлебает. И радуется: вот, мол, где у меня дождь ― в тарелочке. Сейчас я его… А клеенка на столе белая-белая…
Дианочка с Дашенькой загрустили: они не помнили и такого. Мы закончили ужинать и улеглись в лодке. Ночь была теплая. Девочки накрылись своими платьями. Они заснули, а я все еще планировал. Уже перед самым сном я стал думать о том, что все это уже было со мной. Только тогда, много лет назад, я совершил страшную ошибку. Нужно было действовать, как сейчас: по-хорошему. Как же здорово я исправился, поумнел. Я уже не понимал, сон ли это, или я правда вспоминаю прошлое. Следующее, что я увидел, было раннее утреннее солнце.
Девочки еще спали. Я посмотрел на них. Дианочка выпростала ногу из-под платья-одеяла. Теннисная туфля слетела во сне или она сама избавилась от нее. Я долго глядел на маленькую ступню. Сколько поскиталась она по вокзалам. Вторая, конечно, тоже, но я думал об этой, босой. Я наклонился и сжал ее легонько. Дианочка не шевельнулась. Я стоял, согнувшись, держал в руках ее ногу и думал о том, что примерещилось мне перед сном. И примерещилось ли?
В Слизнево я раздобыл немного полезных сведений. Оказалось, недалеко от деревни лежит дорога, по которой можно добраться до Обнинска. Я ничего не знал о нем, кроме того, что там есть молочный завод. “Попьем молочка”, ― подумал я.
Перед тем как покинуть нашу ночную стоянку, девочки сложили новый костер и сожгли свои платья, ботинки, шляпки. Группа “Дагерротипы корсетов в студеной воде” прекратила существование.