Теперь они хохотали после каждого слова, но вдруг успокоились и прислушались. По радио читали стихи Расула Гамзатова, читали с чувством и нараспев. Д. сделал погромче. Они оба были уже в истерике, вытирали мелкие слезы и тыкали пальцами в радио, до того было смешно.
Л. лежал на кровати. Играл магнитофон. "Я не сплю, но я вижу сны…" – пел Цой. Л. встал, выключил магнитофон, взял гитару без половины струн и стал играть "Дым над водой". Потом положил гитару, присел к зеркалу и долго себя рассматривал. Убирал волосы за уши. Взбивал их. Делал разные выражения на лице. Подошел к столу, взял заварочный чайник и попил из носика. Сморщился. Закурил, открыл крышку на сковородке, которая стояла здесь же. Присел к столу и стал есть, не прекращая курить.
Л. спал в постели с девушкой. Они лежали, отвернувшись друг от друга. Дверь открылась и свет, все более расширяющейся полоской, осветил кровать. На пороге стояла женщина в свитере и черных вельветовых брюках. Она посмотрела на них и вдруг закричала высоким базарным голосом:
– Ты во сколько вчера пришла? Мне надоело это все. Ясно? Долго я буду терпеть? Развела тут черт знает что. И с этим героем я хочу поговорить! Нашел себе местечко. Тут что вам, дом с красным фонарем? Нет, не надо. Давайте, вставайте, подымайтесь, подымайтесь.
– Мама, ты что больная на голову? Что ты орешь в такую рань?
– Я больная? Я ору? Ты как разговариваешь? А ну, вставай! И вы тоже не залеживайтесь, вставайте, вставайте,– и она резко закрыла дверь.
Л. тяжело вздохнул, а девушка покрутила красивым, длинным пальцем у виска. Она встала и, глупо и жалобно улыбаясь, одела халат и вышла. За дверью сразу послышался крик. Там ругались.
Л. огляделся, опять вздохнул и стал медленно одеваться. Он одел широкие джинсы и белую теплую майку с фабричными швами и заплатами специально наружу. Он тер глаза и рассматривал себя в стекло книжной полки. Вошла девушка. Он показал глазами на дверь и качнул вверх головой. Девушка поморщилась:
– Да не ходи ты туда. У нее бывает, еще и не такое бывает.
– Ну как? Надо же поговорить.
– Ну поговори, если хочется.
За дверью закричали:
– Ну, долго вы еще там? Что-то вы больно стеснительны стали. Выходите, не бойтесь.
Л. последний раз глянул на себя в стекло, и вышел, положив руки в длинные карманы.
– Доброе утро, – осторожно сказал он.
– Вы бы вытащили руки из карманов, вы же с женщиной разговариваете. Вас что, не учили?
Л. поспешно вытащил руки, сел в кресло-качалку и стал слегка покачиваться. Женщина села напротив него на стул, напряженно сохраняя осанку, и сказала: