И всё же подчинился вампиру.
— Я тебя сейчас трахну, — прорычал Карлтон, когда разум заволокло красной дымкой гнева. Пришло время подчинить себе вампира.
Даниэль сглотнул и кивнул головой, будто ожидал такой поворот событий. Карлтон схватил электуса за руки и, резко развернув, толкнул к стенке душевой, теперь к ней лицом. Даниэль, не сказав ни слова, просто развёл ноги и оттопырил задницу.
Карлтон схватился за ягодицы электуса, развёл их в стороны и толкнулся глубоко внутрь. Он услышал, как Даниэль вскрикнул и содрогнулся. Начав движения вперёд-назад, Карлтон наклонился и впился клыками в плечо Даниэля, удерживая того на месте. Электус Эверсон принадлежал ему, и настало грёбаное время, чтобы тот понял, кто тут главный.
В голове Карлтона всё превратилось в мешанину из гнева и возбуждения. При каждом толчке, тело Даниэля встречало его, обхватывало член. Он никогда в жизни не трахал такую идеальную задницу.
Карлтон понимал, что всё это долго не продлится, учитывая, насколько возбуждённым он был, но всё равно удивился наступившему оргазму. Он почувствовал, как член утолщается, запирая его в ловушку в теле Даниэля.
Он отпустил плечо вампира и, взревев, откинул голову. Пульсацией за пульсацией сквозь тело проносилось сильнейшее наслаждение, когда он принялся наполнять узкую задницу Даниэля спермой.
Карлтон вытащил когти из рук Эверсона, поморщившись, когда осознал, что в порыве страсти погрузил их в плоть электуса, на которой остались немного кровоточащие следы, не вызывающие серьёзного вреда. И всё же Карлтон наклонился и лизнул каждую царапину, пока те не перестали кровоточить.
Когда он шагнул назад, вытащив член из задницы вампира, Даниэль привалился к стене, прижавшись лицом к жёсткой плитке, не глядя на него.
Карлтон усмехнулся. Теперь в подчинении оказался Даниэль и главенство перешло к альфе. С вытекающей из задницы спермой Даниэль не выглядел настолько высокомерным.
— А вот теперь можно возвращаться к себе.
* * *
Даниэль держался до тех пор, пока не услышал, как через несколько минут хлопнула дверь спальни, и только тогда скользнул на пол душевой и подтянул к груди колени. Он резко выдохнул, когда задница коснулась жёсткого пола, и, чтобы уменьшить давление на пятую точку, пришлось немного завалиться на бок.
Всё ныло и совсем не в хорошем смысле. Но боль в заднице не шла ни в какое сравнение с болью в груди. Даниэль прикусил губу, сдерживая рвущиеся из горла рыдания. Он и слова протеста не прошептал, когда Карлтон его брал, так что произошедшее нельзя рассматривать как изнасилование.