Моя руководительница имела обыкновение завершать работу в пять или шесть часов вечера и назначать следующее совещание на девять вечера. Я понятия не имел, чем заполнить это время: обычно я продолжал работать до начала совещания, но тогда мой рабочий день растягивался даже не на 16 часов. Отдохнуть и расслабиться я не мог, потому что знал, что через три-четыре часа должен быть во всеоружии и встречать новую порцию работы, как правило, по переделыванию чего-то. Пойти, например, в спортивный зал и потренироваться я бы не успел. А руководительница тратила этот перерыв на детей, вероятно, очень продуктивно, потому что вечером или, вернее сказать, перед сном, была бодра и с открытым забралом объясняла мне, что «бизнес-необходимость» требует, чтобы все, сделанное за день, было переделано до полуночи, «так как появились новые вводные». Добавьте к этому то, что я описывал ранее: если она назначала встречу на 21:00, то обычно присоединялась к ней не ранее 21:20. То, что она планировала закончить «до полуночи», редко удавалось завершить до 02:00 следующего дня. Иногда она использовала эти ночные часы для своего обучения английскому, и это, признаюсь честно, было для меня мучительнее, чем расставлять запятые в ее сообщениях на русском и докапываться до смысла ее посланий. Руководительница просто открывала одну из наших презентаций и – она называла это «подготовкой ко встрече» – излагала материал на английском. Ну как излагала… Делала попытки что-то рассказать. А я должен был все это слушать, выписывать ее ошибки и позже, объясняя их ей, ее корректировать. Мое положение было шатким: руководительница обижалась, если я не указывал на какие-то ее недочеты или указывал недостаточно четко, если же я перебарщивал, как ей казалось, и говорил что-то слишком требовательно или жестко, то это вызывало у нее вспышки гнева. Руководительница сразу же ставила меня на место, соответствующее, по ее мнению, человеку моего уровня. «Подготовка ко встрече» включала в себя несколько итераций и длилась часами. Стоит ли говорить, что даже через несколько месяцев таких «подготовок» уровень английского – как и русского – у моей руководительницы не изменился: к моему сожалению, он не вырос, но и снизиться уже не мог, так как находился на предельно низком уровне. Сначала я полагал, что мои старания принесут плоды: руководительница улучшит свои знания и навыки, и благодаря этому наша совместная работа упростится. Возможно, обладай руководительница зачатками системы знаний, о которой я упоминал ранее, она, как на фундаменте, построила бы на них развитие своих навыков. Но зачатков не было, а значит, развитие было невозможно.