— Так точно, товарищ капитан, — не отводя взгляда отрапортовала девушка, — Поэтому домой и не пойду… Или пойду, но не сейчас. И точно не с тобой. А может, вообще не к себе…
— А как же твой Данил? — пытался воззвать к совести Орлов, — Перед ним не стыдно?
— При чём тут он? — возмутилась Марьяна и вырвала руку, — Что ты вообще об этом знаешь? Может, у нас свободные отношения. И кто бы говорил о стыде… Тебе же наличие жены не мешает с удовольствием тр@хать медсестёр…
Дена с новой силой затрясло. Он схватил девушку за плечи и, тяжело дыша, припечатал к стене, удерживая на месте.
— А теперь послушай меня, Марьяна. Внимательно послушай… Я развожусь с Ленкой. Это окончательно и бесповоротно. У нас были кое-какие финансовые соглашения. Но, в попытке выманить из меня побольше денег она затеяла нечестную игру… И то, что ты увидела в кабинете — хорошо срежиссированная Ленкина провокация. Юлька зашла и попросила подписать документы. Я полез в сейф за печатью, а когда повернулся, она уже практически голая сидела на столе… Что было потом, ты видела своими глазами. С завтрашнего дня в госпитале она больше не работает…
Сегодня, после произошедшего, я серьезно поговорил с женой, собрал вещи и переехал к себе в кабинет. Домой не вернусь до момента, пока Ленка не освободит квартиру… Мне очень жаль, что ты оказалась невольно вовлечённой во всю эту грязь…
Он говорил торопливо, но чётко. Стрелял словами точно в цель. Смотрел прямо в глаза, не мигая. Не юлил, не отводил взгляд. От горячих ладоней на коже плеч по телу растекался жар. Ещё чуть-чуть и он сожжёт её. Расплавит своим раскалённым взглядом. Не поддавайся, Марьяшка. Он — твоя погибель. Сгоришь и не заметишь… Соберись, тряпка, сопротивляйся!
— Зачем ты мне всё это говоришь, Денис? Твоя личная жизнь меня не касается… Со своей бы разобраться…
— Потому, что для меня важно, чтобы ты знала правду… Весь мир не важен, а ты важна…
Он близко. Непростительно близко… Настолько, что каждой клеточкой ощущаешь жар его дыхания. Такое чувство, что весь выпитый за вечер алкоголь подействовал сразу. Голова кружится. Колени дрожат и ноги не держат. Хорошо, что за спиной стенка, иначе бы уже упала… Или плохо, потому что отступать некуда… И запах, этот запах напрочь лишающий воли…
Какой, к чёрту, Руслан? Какой Данил? Вот же он, тот самый, единственный, в чьих темных глазах спрятана целая вселенная со всеми солнцами, звёздами и черными дырами… К кому хочется бежать сквозь метеоритный дождь и пыльную бурю, кому готова простить любой самый страшный грех…
— Ты веришь мне, Марьяна? Скажи, что веришь… — говорит полушёпотом и наклоняется ближе. От глубокого голоса по телу бегут мурашки…