- Просто не мешай... – она слабо улыбнулась. – Теперь я справлюсь...
Одной рукой она стала быстро-быстро водить свечёй над головой. Другой вынула из футляра и положила перед собой небольшой предмет продолговатой формы, завёрнутый в зелёный шёлк. Встала на колени перед ним. Поставила на пол свечу. Взяла нож и резко полосонула себя по ребру левой ладони. Кровь стала капать на непонятный предмет и капли тут же исчезали, словно их кто-то слизывал языком. Гриша с замиранием сердца смотрел на происходящее. «Средневековье какое-то» - мысленно ужаснулся он. Ёлка, нашёптывая какие-то непонятные слова, водила пальцами над раной и она тут же затянулась. Потом поднялась с колен. Протянула руки к Луне, которая заглядывала в окно, и Грише показалось, что она словно воспарила над полом и встала на лунную дорожку. Он закрыл глаза и помотал головой. Когда открыл, то увидел, что Ёлка посыпает пол вокруг себя каким-то порошком. Потом она взяла маленький пузырёк и стала наносить жидкость из него себе на шею, грудь и живот. Опустилась на колени и несколько капель из пузырька капнула на предмет, лежащий на полу. Опять заговорила на непонятном языке. Казалось, что она разговаривает с этим предметом. Ёлка взяла нож и несколько раз взмахнула им, словно наносила удары невидимому противнику. И вдруг в этот самый момент, как по команде, затрещали все свечи! Впечатление было такое, словно взрываются новогодние петарды. Потом она положила нож под этот продолговатый предмет, снова капнула на него жидкость уже из другого пузырька. Оставаясь на коленях, она зазвонила в маленькие колокольчики. Медленно встала, не переставая звонить, и закружилась в замысловатом танце, тихо напевая только ей понятные слова. Глаза её были закрыты, руки то опускались, то поднимались. Движения были плавными и мягкими. Колокольчики звучали нежно и мелодично. Теперь Гриша смотрел на неё, затаив дыхание. Смотрел без страха и волнения, а с восторгом. Это было потрясающе красивое зрелище: танцующая обнажённая женщина с распущенными по плечам волосами медленно двигалась в лунном свете в такт только одной ей известной мелодии! Монисто на шее издавали нежный звон, который сливался со звоном колокольчиков. Ёлка закончила свой танец и опустилась на колени. Взяла в руки предмет, что-то быстро проговорила над ним и обмотала его вместе с ножом чем-то непонятным, шуршащим. Снова посыпала его порошком и убрала обратно в кожаный футляр. Потом, обессиленная, тяжело дыша, она легла на пол. Закрыла глаза. Гриша подошёл к ней и опустился рядом на колени. Она приоткрыла глаза. Посмотрела на него. Слабо улыбнулась: