Мы к тому времени как раз заехали во двор нужного дома. Здесь по-прежнему толпились взволнованные люди, стоящие за оцеплением. Внутри огороженной зоны находились милиционеры и две кареты скорой помощи.
А еще я увидел черную «Волгу» начальства ГУВД. Чуть поодаль стоял Хвалыгин и разговаривал с подчиненными. Наверняка он не хвалил их, а распекал, потому что операция пошла явно не по плану.
— Ладно, сейчас я распоряжусь, чтобы вам предоставили необходимые данные, — сказал Талицкий, увидев шефа. Понял, наконец-то, бюрократ, что сейчас можно пренебречь инструкциями.
Машина остановилась и мы вылезли из кабины. Подошли к Хвалыгину. Полковник внимательно оглядел меня, но, конечно же, не так остро, как я его.
Экспресс-анализ внешности руководителя сказал многое о его внутреннем мире. Я провел его быстро и почти автоматически, по привычке.
— Ну что же, Ян Юрьевич, — сказал Хвалыгин. — Готовы помочь милиции и спасти заложников? Говорят, вы прямо-таки чудеса умеете вытворять с людьми.
Рядом стояли Кукушкин и другие руководители отделов, среди них и Белокрылова. Я чуточку улыбнулся и хотел ответить насмешливо, но Аня умоляюще смотрела на меня, прося не паясничать. Ладно, пришлось послушаться.
— Слухи о моих способностях сильно преувеличены, — я улыбнулся еще шире. — Но кое-что я умею.
Хвалыгин улыбнулся в ответ. Я уже сделал в отношении него определенные выводы.
В прошлом отличный служака, хваткий и способный милиционер. Обладает организаторскими способностями. Умеет говорить и ораторствовать. При желании может быть душой компании.
Сейчас, правда, он уже больше нацелен на карьеру. Ради этого способен идти по головам. Хочет перейти в Москву на повышение.
— Мы очень надеемся на вас, — покровительственно сказал он. — Идите, хорошенько подготовьтесь.
И он отвернулся к заместителю городского прокурора, также явившемуся на место происшествия. Этого я уже не выдержал.
— Надеяться мало, — сказал я в спину Хвалыгину. — Где есть развалины, там всегда есть надежда найти сокровище.
Хвалыгин обернулся, уязвленный моей интонацией.
— Что вы сказали?
Я продолжал улыбаться. Белокрылова в отчаянии закатила глаза.
— Это сказал не я, а Джалаладдин Руми, персидский суфий.
Хвалыгин только и мог, что сказать:
— Весьма интересно… Суфий.
Я кивнул ему. Кажется, начальник ГУВД хотел сказать другое слово, похуже, но здесь слишком много посторонних, вон даже корреспонденты из газет прибыли.
— Хорошо, я скажу, когда вы понадобитесь.
И отправился в сторону, больше не обращая внимания на полковника. Подошел к Кукушкину и Белокрыловой. Начальник угро постарался тут же дистанцироваться от меня, как от прокаженного, а Белокрылова зашипела: