Архимандрит склонил голову в глубоком поклоне.
– Савватий и Зосима, после убытия иеромонаха Макария на остров прибыли военные специалисты Бугаевский и Друшевский, чтобы помочь нам в обороне. Они доставили в монастырь восемь пушек и боевые припасы к ним. По рекомендации Бугаевского мы установили пушки в Стратилатовской башне, в Корожной башне, и в западной части крепостной стены. С первого же дня военные чины начали обучать охотников стрельбе из пушек и военному делу.
Никитка и Ивашкин затаив дыхание слушали доклад Александра.
– Чтобы хоть чем-то вооружить защитников монастыря мы наведались в старый ружейный склад, – архимандрит, но обнаружили на складе оружие, которое больше годится для музеев, нежели для защиты крепости.
Архимандрит, тяжело вздохнув, выпрямился, вытащил из кармана бумагу и развернул ее.
– Мы обнаружили двадцать старых пушек, две мортиры, двадцать самострелов, шестьсот сорок пять старинных ружей, двенадцать пистолетов, четыре пищали, сорок шпаг, один карабин, триста восемьдесят одну пику, шестьсот сорок восемь бердышей.
Я попросил, чтобы монастырский кузнец поколдовал с древним оружием, но он смог восстановить лишь небольшую его часть.
По моей просьбе иеромонахи очистили от вековой ржи одну, вторую, третью пушки, но они на наших глазах превращались в прах или при первом же выстреле разваливались на части.
В итоге из двадцати древних пушек, произведенных еще при покорении Казани и Северной войны со шведами, мы смогли отобрать лишь два трехфунтовых чугунных орудия, двадцать пудов пороху и пятьсот ядер.
Из годных к стрельбе пушек мы решили создать передвижную, конную артиллерию, чтобы не позволить вражеской эскадре спокойно подойти к берегу и высадить десант. Мы постановили установить ее на берегу Белого моря.
Из пятидесяти трех членов инвалидной команды и двадцати добровольцев из числа узников и богомольцев нам удалось сколотить небольшое войско, которое по всеобщему согласию возглавил молодой прапорщик Николай Никонович.
Молодой рыбак и капитан не отрывали горящих глаз от архимандрита.
– Святые угодники мы предприняли все усилия, чтобы монастырь остался непокоренным, – твердо пообещал в конце своей речи архимандрит и жестом руки пригласил Ивашкина и Анисимова на выход.
Когда они вышли из собора, иеромонахи с горестными лицами кинулись к ним.
Заметив их удрученное состояние, архимандрит бодро приободрил их:
– Чего скорбите? Или мы забыты, или нет у нас войска? А где наша вера, где упование на бога? Разобьем врага войском, и будет нам слава! А если отразим неприятеля верою и молитвой, то будет хвала богу и обители за то, что без войска отразили неприятеля.