Тогда я думала, поход будет не сложным, потому как на смоленской земле в древности мало чего приключалось. Вот если бы мы производили раскопки, то точно бы нашли невероятные находки, оставшиеся, например, после Великой Отечественной войны. Но мы были латентными искателями: смотрели глазами, впитывали звуки ушами и собирали собственные истории о том, что «вон, среди деревьев двигаются ветки, возможно, это олень или лось».
***
Баба Нина радушно приняла нас. Накормила перед сном так, что я аж испугалась несварения, поэтому предложила парням пройтись. На что все, кроме Кира, отказались. Кир, насколько я знала, был слегка неравнодушен ко мне и старался побольше бывать со мной наедине. Но он никогда не позволял себе вольностей, словно его симпатия была платонической, не более.
– Эй, ребятки, куда собралися? – неожиданно и тихо баба Нина появилась позади нас. Пришлось удивлённый возглас преобразовать в кашель.
– Прогуляться решили. Вы нас так вкусно и сильно накормили, что надо пройтись, – потрепал себя по животу Кир.
– Хорошо. Тока недолго. Да за деревеньку не шляйтесь, а то ищи-свищи потом вас, городских, – усмехнулась баба Нина и ушла в дом, чтобы, вероятно, предложить оставшимся Косте и Саве парного молочка.
Мы с Киром переглянулись. Кир недоумённо пожал плечами: кто мог знать, какие привычки и приметы у деревенских. Для начала мы решили придерживаться их, а там будь что будет.
На улице стояла дикая тьма. Вот за что мне нравились путешествия под открытым небом: природа становится явной, показывает свои дивные стороны, которые ярче любого светильника, нежнее любой человеческой ткани, красочней самого продвинутого экрана.
Звёзды сияли сильно и близко. Был август. И я знала, что со дня на день начнётся звездопад, поэтому-то мы и отправились в поход: хотели провести эти дни под звёздами, которые скатываются по небосклону и тают, словно наши мечты и надежды.
Избушка бабы Нины была единственной, которая светилась ярче остальных: если уж мы где-то останавливались, то нужно, чтобы там было ясно, громко и максимально цивилизованно. Можно сказать, для нашей компании существовало две крайности: либо глухой, непроходимый лес, либо навороченное жилище с современными устройствами.
Луна на чернично-чёрном небе висела полная и освещала нам небольшую и единственную в деревеньке дорогу. Мы пошли в конец дороги, уходящей прямо в лес: Киру захотелось посмотреть на него сейчас, ночью, когда лес ещё не подозревает, что мы туда придём.
Кир был среди нас чудным и немного суеверным. Он со всей своей истинностью верил, что леса… нет, не так: Леса – живые и ведают о том, что в них происходит. Также он верил, что нечисть, упоминающаяся в древних сказаниях и сказках, действительно существует. Эта была одной из причин, почему он обычно вёл нас по лесу, предварительно перед этим переодев наизнанку носки под ботинками – чтобы леший не заплутал. Ещё Кир оставлял на берегах водоёмов монетки и бусинки – задобрить водяных. Говорю же, чудной.