— Не поняла… — она округляет глаза.
— Здравствуйте, Оля, — говорю приветливо и пытаюсь улыбнуться.
— Здрасти, Максим, как Вас там по батюшке, — она внимательно рассматривает меня. — А где Поля?
— Она спит, — отвечаю как есть. — Произошли некоторые события, она Вам сама позже расскажет. У меня к Вам просьба. Нам с Полей нужна Ваша помощь…
— Какая?
— Могли бы Вы забрать Полиных детей из садика, школы и привезти по адресу, который я Вам скину в смс?
— А Поля в курсе Вашей просьбы?
— Пока нет, но я думаю, что она не будет против, если Вы привезете к ней детей. Они должны быть с матерью.
— Так, я ничего не понимаю. Куда привезти?
— У Полины сегодня случился конфликт с Дмитрием, и она съехала от него.
— А почему она мне не позвонила? Я бы помогла с вещами…
— Ольга, давайте она сама Вам все расскажет, когда Вы приедете к ней. Извините, мне надо идти. Вы согласны нам помочь?
— Да, конечно, я как раз уже освободилась. Могу сразу за детьми. Жду адрес, — уже не так настороженно смотрит на меня подруга Полины.
— Спасибо, сейчас пришлю, — говорю я и отключаю вызов. Сразу скидываю адрес и кладу телефон на подоконник в кухне. Проходит не меньше часа, как я слышу звонок в домофон. Звонят с поста охраны, говорят, что ко мне гостья с двумя детьми. Даю указание пропустить. За время, пока гости поднимаются на этаж, я ставлю греть в духовку мясную запеканку, которую сегодня мне приготовила Лидия Степановна, моя домоуправительница. В дверь звонят, и я иду открывать. Ольга — симпатичная молодая женщина лет тридцати, с добрыми глазами. Она улыбается мне.
— Добрый вечер, — здоровается она. Ольгу за руку держит мальчишка, он смотрит на меня с недоверием. С другой стороны стоит дочка Полины. Она довольно высокая для своего возраста. Дети оглядывают помещение.
— Проходите по коридору налево, там кухня. Вы, наверно, голодны. Полина тоже не ела. Я сейчас вернусь.
Провожаю гостей и направляюсь в гостевую спальню. Полина приоткрывает глаза, щурится от света торшера, который я не стал выключать, когда выходил. Прохожу в комнату, сажусь на край кровати. Полина поднимается, садится, и смотрит на меня виновато.
— Привет, — говорю тихо, не зная, как начать разговор.
— Привет, — отвечает и отводит взгляд. Ее пальцы начинают нервно перебирать плед. — Простите, Максим Георгиевич, что стали свидетелем такой неприятной ситуации… — она начинает тараторить, я прерываю ее:
— Поль, ты о чем сейчас вообще, — ярость на ее недомужа вновь поднимается внутри меня. — Жаль, что он успел причинить тебе вред… — я касаюсь легонько припухлости на ее виске. Она морщится, но не отодвигается. — Сильно болит? — спрашиваю.