Волновалась. Волновалась когда одевала спецодежду с этой дурацкой шапочкой, волновалась, когда входила в салон самолёта предпоследней. Это означало, что прыгать я буду второй.
— Какие люди и… — Сыч глянул на Катаева, — с охранной. Матвей, — протянул он мужчине ладонь, пока я не успела опомнится.
Самолёт начал взлетать, наполняя салон шумом моторов, но это не мешало мне обратиться к Сычеву, когда церемония знакомства прошла.
— Я же тебя просила, сволочь!
— Ну, прости. Я волновался о том, как ты будешь здесь сама.
— Нет, Сыч, ты специально. Я тебя гаденыша давно знаю.
— Я смотрю, у тебя с братом напряжённые отношения, — заявил Никита.
— С братом? — переспросил Матвей, я попыталась послать флюиды своими глазами. Да-да, дружба со мной подразумевает под собой умение импровизировать.
Гул самолёта заглушал наши голоса, поэтому я решила не встревать в разговор, который после сказанной Матвеем фразы прекратился. И почему-то мне очень не понравилось выражение лица Никиты. Что этот гад ему сказал? Это понятно, конечно, кто в этой ситуации выступал в роли гада.
Но дальше все не важно. Когда инструктор открыл дверь в самолёте и дал команду, мое сердце стало биться чаще от предвкушения восторга. Через несколько секунд мы встретимся с Матвеем на земле и тогда я уже скажу ему все, а сейчас мое время. А самое незабываемое, что случается с тобой, когда ты ныряешь из самолёта — это свободный полет. Да, всего четыре-пять секунд, но они незабываемые. Ради этого ошущения стоит отдавать свои деньги. Когда весь мир под тобой, а ты паришь, словно свободная птица. И почему люди не умеют летать? Да, может эта фраза и не нова, но каждый раз я нахожу в ней какой-то приговор, потому что крылья у меня никогда не вырастут, и я смогу наслаждаться только этими мгновениями. Дёргаю за кольцо, возвращаясь в реальность, и меня снова подбрасывает ваерх от порыва воздуха. Через двадцать секунд земля. Умело управляю стропами парашюта, чтобы посадка получилась как можно более мягче. Ну, вот и все!
— Это невероятно! Точно нужно повторить, — восторженно восклицает Никита, который прыгнул раньше. Приземлился он в метрах пятидесяти от меня и уже спешил помочь отстегнуть парашют, хотя я справлялась сама.
— Знаю! — согласно замахал головой, стягивая с себя дурацкую шапочку. Ладно в небе, а на земле уродиной как-то быть не хотелось перед Катаевым.
— Ухуууу! — восторженный крик и Сычев приземляется, оглашая своим голосом всю округу. Далеко, но слышно его прямо здесь.
— По-моему, Матвей того же мнения, что и я.
— Этому только дай сигануть откуда-нибудь. Что он тебе сказал в самолёте?