– Ты же обещал не спрашивать, – дует губы и нет-нет да обернётся назад, а когда дверь открывается, вовсе кривится, как от кислого.
Но это всего лишь официант на перекур выбрался.
– Это ты меня об этом просила, я ничего не обещал.
– Отвези меня домой, пожалуйста, – очень жалобно, и я не хочу продолжать этот разговор здесь, на заднем дворе бара.
Заводя мотор, я прижимаюсь грудью к узкой спине Марты и думаю, что не только у моей семейки в шкафах гремят костями скелеты.
Мы не всегда с мамой были только вдвоём.
Когда-то в нашем доме шумели голоса, музыка, смех. К родителям часто приезжали друзья, они устраивали яркие праздники: выбирали темы вечеринок, танцевали до ночи, радовались.
Тогда моя мама ещё умела веселиться и смеяться от души, была лёгкой и смешливой, очень ласковой и доброй. В то время наша тесная квартирка казалась дворцом, и мне, маленькой, хотелось только улыбаться и скакать до потолка.
А потом папа решил, что лучший способ покончить с долгами – покончить с собой.
Я часто думаю о тех страшных днях, но никак не могу найти ответа: за что он так с нами? Ну, то есть… неужели он совсем нас не любил, если смог уйти навсегда, даже не подумав о том, как мы будем со всем справляться? Как одинокая женщина без поддержки и с подростком на руках сможет всё это пережить?
Долгов оказалось очень много – папа был ещё тем авантюристом, мечтающим, что однажды всё-таки достроит свой хрустальный мост. Мост рухнул в одночасье, и радужные обломки засыпали нашу привычную радостную жизнь. Перечеркнули жирной чёрной полосой.
“Слава богу, я не дала твоему отцу заложить мою квартиру”, – сказала мама сразу после похорон, и мы хотя бы на улице не остались. Потому что машину и дачу отец заложить под развитие своего бизнеса всё-таки решился. Другое дело, что бизнесмен из него получился так себе.
Мама так и называет его все эти годы: твой отец, словно у человека, которого она пятнадцать лет бесконечно любила, стёрли имя. И только в свидетельстве о рождении осталось напоминание – его звали Артём.
Обо всём этом я думаю, пока мотоцикл Марка несёт нас вперёд. За мыслями и воспоминаниями совершенно не разбираю дороги и даже не сразу замечаю, что мы уже некоторое время стоим у подъезда.
Встряхиваю головой, ступаю на землю и вдруг чувствую, что успокоилась. Нет, действительно, рядом с Марком мне спокойно.
– Ой, я задумалась, прости, – улыбаюсь, хотя мне и трудно даётся после встречи в баре с кусочком прошлой жизни.
Марк возвращает мой рюкзак и молчит, а я придумываю удачную фразу для прощания.