— Похлопочу, — пообещал декан. — Не многие наши стремятся идти в науку. Все больше сразу ищут работу.
А на следующий день в дверь общежития, где мне разрешили остаться еще на недельку для подачи документов, раздался стук.
Я как была в спортивных шортах и футболке, которая была подвязана узелком чуть ниже груди, открывая живот, направилась открывать гостю. В комнате было душно, поэтому даже не удосужилась обуть тапочки, прошлепав босиком по скрипучим половицам.
Распахнула… замерла, уставившись во все глаза на Краснослободцева, который стоял, упираясь обеими руками в дверной косяк. Холодные голубые глаза пробежались по мне, заставили забыть вообще, что существует такое выражение, как "дышать".
Вова сделал шаг вперед, переступая порог комнаты, а вот я так и не думала отступать, стояла как дура и наблюдала за его действиями, фотографируя все взглядом. Вот он прищурился, а вот криво ухмыльнулся, вот легкая морщинка прорезала его переносицу, а вот взгляд упал на мои губы. Губы?
В тот вечер я так и не вспомнила, что можно дышать самостоятельно. У меня был кислород, но он содержался в его поцелуях, руках, которые ласкали мою разгоряченную кожу, в его первобытных движениях, которые заставляли меня испытывать самый потрясающий оргазм.
— Ты почему вчера сбежала? — уточнил он, когда я уже погружалась в сон.
— Испугалась реальности, — честно призналась я.
— Привыкай, малышка, теперь твоя реальность я, — Вова меня поцеловал, и я счастливая отключилась в кольце его рук.
Если бы я знала, что реальность может превратиться в кошмар, я бы не пустила его даже на порог комнаты.
И так каждое утро я просыпалась с ним. Я была счастлива потому, что, наконец, появился тот человек, которому я не была безразлична. Он встречал меня с работы, он ограждал меня от общения с неприятными мне людьми, правда еще и с теми, кто был неприятен ему. В их число входили все мужчины, которые потенциально могли бы занять его место. Ну, да ладно, мне еще лучше. Он решал мои проблемы, которые могли возникнуть вообще, даже мелкие. Да, это было приятно, пока не стало навязчивой идеей. "Туда не ходи", "Жди меня здесь", "С ним не разговаривай", "Что за взгляд у тебя?", "Почему юбка такая короткая?" и так далее. Все сходилось к тому, что шаг за шагом я оказывалась под стеклянным колпаком; создаваемым человеком, которого я любила. Сбежала из под одного, а попала под другой.
В конце лета я решила наведаться к родителям, как и обещала, даже билеты на поезд взяла, но спокойно уехать не получилось.
— Зачем тебе туда ехать?
— У меня там родители, если ты забыл, — похоже, это был не аргумент.