Со стены между двумя высокими открытыми окнами на неё изумленно смотрели два огромных распахнутых глаза — отпечатки её ладоней на серо-голубой свежей краске. Следы страсти. Следы падения.
Следы преступления.
Шокированные квадратные зрачки-ладошки и длинные ресницы тонких пальцев. Неосознанно Вика опустила взгляд и посмотрела на свои руки, это сотворившие. А затем на свой живот и голую грудь. Она пришла к Андрею в одних трусах. Как легла вчера в постель, так и явилась.
Что ты творишь? Что ты опять творишь?!
Вика споткнулась о стул, смахнула какую-то коробку с лекарством со стола и по стенке выбралась из квартиры. Зачем? Зачем, она опять сюда пришла?
Надо оставить его в покое, надо оставить себя в покое. Запереть и спрятать от этого безумия. Дверной замок щелкнул дважды, запирая её в собственной квартире. Из открытого окна, её на этот раз, продолжал литься звонкий смех и чуть истеричное слово “хватит!”, снова и снова. Будто кого-то пытаются защекотать до смерти.
Действительно, хватит.
Будто в тумане Вика вернулась в свою постель, осторожно, чтобы не тревожить мигрень, доползла до смятой подушки и уткнулась в неё лицом, прячась от яркого света вокруг. Испепеляющего её света и жара. Сковородки, на которой она уже жарится в аду наяву за все свои грехи.
Темнота наползла осторожно, мягко обступая с краев сознания, как ночной туман и засасывая в непроглядный черный сон.
— Ты такая красивая, — мягко произнес Ренат, касаясь её подбородка кончиками пальцев. Повернул её лицо к себе, — мой не ограненный алмаз.
Его губы нежно коснулись её пересохших губ, пальцы скользнули по щеке в ласковом жесте. Он отстранился от лица и медленно раскрыл свои темно-карие глаза с этими невыносимыми длинными ресницами. Оглядел её лицо, любуясь.
— Ты мой самородок из грязи, — он облизнул губы, глядя на её рот, — я нашёл тебя. И я никому тебя не отдам.
Его руки скользнули по тонкому кружеву на плечах Вики, стягивая вниз бретельку дорогого шелкового белья.
— Я сделаю тебе лучшую оправу, — он поцеловал её обнаженное плечо, — моя жемчужина.
Вторая бретелька соскользнула вниз, а пальцы прочертили узоры от ключицы к обнаженной груди. Вика глубоко вдохнула, когда его поцелуй настиг её сосок, затем вздрогнула от укуса, но не отстранилась, а лишь подалась к этим болезненным ласкам навстречу.
— Ты будешь только моей, — шепча эти слова, он покрывал её шею поцелуями, — будешь сверкать только для меня. Отражать только мой свет, ты же знаешь, бриллианты так красиво отражают свет.
Пальцы страстно обхватили её тонкую шею, на мгновение сжавшись на горле.