– А Гор? Разве у чародеев нет защиты от твоего колдовства?
– Он всего лишь мальчишка. Чтобы выстроить защиту, нужны опыт и сила, у него пока нет ни того, ни другого.
– А нечисть?
– Нечисть не люди, чтобы доверять глазам. Зрение обманчиво. Здесь нужны другие чувства. То, что ты видишь, может быть мороком. Самый добрый человек может оказаться убийцей, самая искренняя улыбка – лживой. Страх прячут за злобой. Ненависть – за страстью. Люди обманываются так же легко, как обманывают сами.
Ярина только хмурилась, слушая очередные поучения в пол уха. Дара говорила отстраненно, венок плела не глядя. Получалось ловко: ни один лепесток не смялся. Вот бы ей так научиться!
Приглядевшись, она едва не ахнула: ладони и пальцы берегини сплошь покрывала сетка мелких шрамов. Белые, тонкие – они были старыми и очень глубокими. Даже подумать страшно, насколько острое лезвие их оставило.
Дара заметила ее взгляд, но руки прятать не стала.
– Это было давно, – просто сказала она. – В другой жизни.
– Расскажи, – попросила Ярина. – Ты назвала дивь братьями. Ты их видела?
– Дивь? Видела, – с таким же безразличием откликнулась берегиня.
– И город?
– Нет, когда Дара появилась, там уже лежала Пустошь.
– Расскажи. Какими они были?
Бельчонок очнулся, пришлось посадить его на землю. Он тут же взобрался по ближайшему дубу наверх, только рыжий хвост мелькнул среди веток.
Матушка говорила, ни единого изображения диви не осталось даже у чародеев. Надо бы у Гора спросить, но лучше узнать у того, кто своими глазами видел древний народ. Только Дара не спешила делиться воспоминаниями, и Ярина снова поразилась, как погибший охотник добился ее любви.
– А хозяин избушки? – попыталась она. – Предатель.
Берегиня глянула на нее потрясенно, но тут же успокоилась, словно напомнив себе:
– Ах, да, ты же ходила на Топи. Забавно, что они зовут предателем именно его… Никогда бы не подумала, что старые кочки разговорятся с человеком.
«Да они поразговорчивей тебя были», – сердито подумала Ярина.
– Ты не ответила, – напомнила она.
– И не собираюсь, – откликнулась берегиня, горько искривив губы. – Если о войне и лесе я расскажу, то о проклятом доме откровений не жди.
– Ты же хотела, чтобы я тебе поверила, – поддела Ярина.
– Есть границы, которые нельзя переступать. Ты же не тычешь в спящую гадюку палкой. Иные воспоминания лучше не вытаскивать на свет. Иначе они оживут, чего бы мне не хотелось.
Ярина тяжко вздохнула и замерла, скрестив руки на груди. Хватит с нее загадок!
– Тогда зачем ты позвала меня? – с вызовом спросила она.
Дара обернулась, но Ярина была слишком зла, чтобы вновь испугаться. Кажется, берегиню это позабавило.