Ярина сжала пальцами виски.
Если она уедет сейчас, будет жалеть всю жизнь! С чем бы ни собирался столкнуться Гор, он теперь один. Раненый. Из дедушки воин плохой, и боится тот чего-то. Ярина беспомощно оглянулась на дома, за которыми скрылся Тильмар.
Они все решили за нее, а она тоже хороша, не воспротивилась. Теперь не убедишь вернуться. Заупрямься она, Тильмар перекинет через седло и увезет в Ольховник. Извинится, конечно, это он умеет. Отговорится тем, что ее хотел спасти. Но будет поздно!
Что-то должно произойти в лесной избушке. Что-то опасное, иначе бы ее не увозили с такой поспешностью, в телеге, увешанной оберегами в три ряда. Не петляли бы по топям.
За эти две луны ей не в первый раз приходилось решать второпях. Она не стала дожидаться, пока вернется Тильмар: одним прыжком оказалась в седле. Гнедой встал на дыбы, но Ярина успела пропихнуть ноги в стремена и вонзила шпоры в бока.
Перед глазами мелькнуло побелевшее лицо стражника ворот, прежде чем конь унес ее прочь. Обратно, на болота.
Ветер выл в ушах. Ярина прижалась к холке жеребца, пальцы намертво сжали уздечку.
Скорей, скорей!
Тильмар наездник в сто раз лучше, чем она, даже на дохлой кобылке догонит.
Она неслась по краю топей, но все равно безнадежно опаздывали. Конь был в мыле, на обратный путь такой бешеной скачкой его не хватит.
Почему она так спешит? Словно если не успеет вернуться до полуночи, случится непоправимое. А ведь не успеет! Слишком длинны окольные пути. Задумавшись, Ярина не смогла свернуть, и конь на полном скаку влетел в трясину. Спасли обереги на уздечке – в два прыжка пролетев воду, гнедой возмущенно заржал, петляя по прогалинам.
Ярина натянула повод, крепко прижалась ко взмыленной шее и зашептала:
– Тихо, тихо. Стой. Знать бы, как тебя зовут.
Спешившись, она беспомощно оглянулась: стояли они на чахлой кочке, а вокруг бурлила топь. Маслянистая вода казалась непроглядной – не переберешься через нее. Конь встревоженно фыркал, но больше не пытался вырваться. Его-то обереги спасут, не утонет, но попробуй – объясни!
– Времени нет! – Ярина в отчаянии кусала губы. – Скоро солнце сядет.
Опоздала!
Гор в опасности, а она тут мхом обрастает.
– Разве ворожейка не уехала? – проскрипело рядом. Да так внезапно, что Ярина чуть не рухнула в трясину, повиснув на поводе.
Гнедой недовольно мотнул головой и попятился. Нечисть ему не нравилась, хорошо хоть, не решил удрать. Вылезшая из бочага кикимора была старой, это ее Ярина встречала на топях, когда пришла в первый раз смотреть на погибшую Милаву.
– Хочу вернуться.