– Ты похоронишь ее здесь? – Решилась она наконец разрушить тяжкую тишину.
– Местные не хоронят мертвых. Сначала сжигают, после пепел закапывают, – отстраненно откликнулся Ивар, понукая лошадь свернуть с наезженной дороги в лес, к избушке.
– Почему? Я видела капище. Значит, волхв тут живет.
– Это ты у кольгрима спроси. Мне сказали: «Нельзя». Ваши местные мруны могут появиться. Больше ничего не знаю.
Помолчав, он добавил с тихой печалью:
– Она бы посмеялась, если бы знала, что ее будут хоронить, как на моей родине хоронят только жен ярлов или конунгов.
Когда Ярина спустилась на землю перед частоколом, Ивар ухватил за руку, едва ли не силой поворачивая к себе.
– Приходи вечером в деревню, на похороны, – попросил он. – Ты спасла Орма, у тебя есть право проводить мою жену в последний путь. Даю слово, тебя никто не тронет. Придешь?
Ярина кивнула.
***
– Дедушка, – первым делом спросила она, войдя в избу, – отчего местные своих покойников сжигают?
Домовой, возившийся с хихикающим Ормом, обернулся и задумчиво почесал бороду.
– Дык Дивья Пустошь же! Тут, небось, везде поле битвы было. На крови и лес вырос, и топи на месте старого жальника, отсюда и название. Мрунов тут видимо-невидимо развелось в те времена, леший сказывал. Уж он плевался! Говорят, ежели покойника целым закопать, он вылезет и пойдет бродить. Потому и жгут. Ты о том лучше водяного спроси. Как съездила-то?
– Все в порядке.
Расшалившийся Орм радостно заверещал, когда она подошла ближе, и попытался показать трюк с засовыванием в рот пятки. На козьем молоке к нему за день вернулся румянец. Ярина не смогла сдержать улыбку.
– Ивар попросил, чтобы я пришла на похороны, – продолжила она.
Вопреки ожиданиям домовой причитать не стал. Деловито уселся на лавку и глянул на нее.
– Пойдешь?
– Пойду.
– Эдак тебе ночью возвращаться придется. Как же чудищи эти овражные?
Ярина пожала плечами, ежась. Днем в лесу она чувствовала себя свободно, если кого и стоило опасаться, так это людей. Воспоминания о могильном холоде заставляли сердце сжиматься, но тени не давали о себе знать уже несколько ночей. Не потому ли, что их отваживал трущийся возле избушки колдун? Кроме него больше некому. И вороны эти его: они встречались везде, стоило шаг из избы сделать, а по вечерам сидели на дубу за частоколом. Но только потянись к ним силой ожерелья, сразу исчезали. Хотя птицы считались верными спутниками лешего вместе с волками.
То ли морок, то ли колдун ее запугивает.
– Попрошу волков проводить. А ночью… если их не будет – дойду. Нет – возле деревни переночую.