– «Это тот самый блестящий молодой человек, что за казенные деньги предлагал всем стать пидерами!?». По бешенной искре во взгляде Генерального, Рокотаев понял, что попал в самую точку истинного отношения консула к согражданину.
– «Хоть и плохонький, но свой…», – пошутил он. Генеральный хмуро кивнул, и Рокотаев покинул кабинет.
Войдя снова к себе, он оценил, насколько своевременен оказался этот печальный повод для его – теперь он считал это исключительно своим и его уязвило то, что о нем осведомлены люди, которых он не знал – дела. «»Бл.., мы с риском для брюха добываем, чтобы этим на блюдечке с золотой каемочкой поднести…» – раздражение росло в нем : «…а эти только и выделываются, все им не так поднесли, да не так сказали…»
Но тут же в нем родилась занятная мысль, как связать это, совершенное какими-то неизвестными, убийство со своей собственной деятельностью. Рокотаев давно уже перестал быть тем наивным первопроходцем, озабоченным всего лишь славой. Видя, как успешно, в свою выгоду, пользовались его достижениями «ради вечности» те, которым он бы никогда не доверил спину, он и сам научился превращать потраченные силы и время своей жизни в скромную выгоду. И даже сейчас после состоявшегося эмоциоанльного, скорее, разговора с Михаилом, Рокотаев отказался быть всего лишь исполнителем, который сгорал первым. Его роднила с тем, кого он пригласил позавчера в кабинет, приобщенность к одному братству, и своего сообщника Рокотаев тоже считал необходимым вознаградить – не только и не столько успехом замышленного! Он любил повторять самому себе полюбившиеся ему строки из удостоенного Нобелевской премией империалиста : «Мы с тобой одной крови!»
Плохая копия отчета замначальника Особого отдела ЗГВ по Саксонии его заинтересовала уже меньше. Просто он не видел возможности пустить в ход этот, важный в свое время, но, видно, переставший таковым быть сейчас, лист бумаги. Особенно теперь, когда написавший его нынешний Генеральный консул во Франкфурте был вознесен на свой пост тем, на кого была написане нелицеприятная харектеристика и кто стал первым лицом в государстве…
Снова зазвонил телефон на столе – номер пришел с какого-то знакомого, но забытого абонента. Рокотаев, пытаясь вспомнить, медленно поднял трубку. Георгий, это был он, сообщал, что сидит уже в машине и ожидает его, Рокотаева, чтобы ехать в Полицей-президиум. Рокотаев рассеяно отвечал, что сейчас спустится, не переставая перебирать в голове номера, с которых ему звонили в последние несколько дней.. «..Ага…Буквально еще пять минут…», – он положил трубку, и вновь зазвонило.