Большинство вопросов уже не выводило Йеннингера из равновесия. Даже вопросы о «русской мафии» и криминальных разборках между выходцами из бывшего СССР перестали возбуждать как саму прессу, так и полицейских, став необходимой частью спектакля, и его участники привычно играли отработанные роли. Не сразу удалось подвести журналистов к серьезному обсуждению. Прозвучало несколько вопросов по существу. Но что мог поведать Йеннингер!? Дело еще только было в самом начале и никаких сенсационных подробностей не просматривалось. Кроме необычного профессонализма исполнения убийтсва. Но это понимали лишь сам Йеннингер и его коллеги, и журналистов об этом информировать не собирались – незачем было давать утечку о ходе и предполагавшихся шагах расследования.
Удивляло Йеннингера еще и то, как быстро в нынешнее электронное время подробности событий становились известными повсеместно. Невозможно было заставить людей, предупрежденных о нераспространении деталей служебного разговора, отказаться сделать это в форме обычного диспута в интернетном, или как модно стало называть, в «сетевом» обсуждении. Интернет давал преимущество в анонимности, которое, разумеется, могло быть раскрыто, но требовало времени и новых правил, чтобы уличить анонима в разглашении сказанного только ему в конфиденциальном разговоре под подписку.
Полицей-президиум в меру возможностей и следил за интернетным эфиром и зачастую там попадалась ценная добыча. Но в делах подобных тем. которыми занимался Йеннингер, суета в виртуальных мирах была малопродуктивна. К счастью, полицейские пока еще были верны присяге и закону, что удерживало их от чисто человеческого желания поделиться с миром об успехах. А мусор, которым в мгновение ока обрастало любое известие, профессионалам, как Йеннингер, был неинтересен с точки зрения дела, хотя имел интерес, скорее всего, для психологов.
После того, как выпроводили прессу, предстояла еще встреча с русскими официальными лицами из российского консульства. Гражданство убитого было установлено – в Криминальамте согласились с предложением Полицей-президента, с подачи Йеннингера, не затягивать протокольные мероприятие, а воспользоваться данными найденного на убитом заграничного паспорта. После предварительного разговора с консульскими договорились, ко всеобщему облегчению, не проводить полного опознания, для чего требовалось доставить ближайших родственников. Пока к делу не было еще привлечено слишком много внимания, надо было сосредоточиться на поисках убийы, а не на формальностях.