— Мне бы книгу за копейку…
— «Япанча» — хорошая книга, отдам за семишник, — сказал торговец. — «Бова» и «Еруслан» тоже идут по две копейки, а за «Разбойников» прошу пятак. А за копейку вот, бери про ломанный нос. Хоть и без картинка, а все равно буквами написано.
— Уж лучше бы что-нибудь для хозяйства, — проворчал отец, но книжку купить разрешил.
Когда мы возвращались домой, то как будто и солнце сияло веселее, и лес шумел приветливее. Словно они знали, что я купил редкостную в нашей деревне вещь.
Я шел, чуть отстав от отца, и на ходу бережно перелистывал страницы книги, и в душе радостно пело: «Книжка! У меня есть книжка!»
Тогда я еще не мог знать, что разносчик-татарин торговал немудрящими книжонками. Мелких коробейников, вроде него, обеспечивал лубочной дешевой литературой предприимчивый яранский купец Федор Рощин, сумевший взять в свои руки торговлю массовой книгой во всей Вятской губернии. За редким исключением, разносчики торговали книгами, которые не пользовались спросом в больших городах, зато в глухомани нарасхват шли наспех сочиненные повести и рассказы… Но мне повезло. Я купил… Это была популярная биография М. В. Ломоносова, изданная Санкт-Петербургским обществом грамотности.
Дома я сразу же залез на печку, улегся на пропахший пылью рваный войлок и принялся читать свою книгу.
Перед моими глазами — далекое студеное море, по синим волнам плывет рыбачья лодка, и в ней двое рыбаков: отец с сыном-малолетком. Значит, вместе они трудятся, вроде как бы я с отцом.
Нахмурилось лицо старшего рыбака, он раздумывает о том, как добыть хлеб насущный, а сын озабочен иным. «Учиться, учиться охота…» — думает он.
Я жмусь к теплой печной трубе и читаю, читаю…
Простой крестьянский парень стал большим ученым, сам писал книги. Я размечтался о том, как подобно Ломоносову пойду учиться в большой город, но тут из мира светлых мечтаний мне пришлось возвратиться в нашу курную избу.
— Опять в книжку уткнулся! — послышался недовольный голос отца. — Не маленький уж. Беги на гумно за соломой.
Пока я слезал с печи, отец раздраженно ворчал:
— Еще увижу, что балуешься с книгой — выдеру. Хватит и того, что ходишь в школу!..
Но однажды зимним вечером, когда за окном гудела вьюга, отец вдруг спросил:
— Ну, что ты вычитал в своей книге? Расскажи-ка.
Я, удивленный его вопросом, достал с печки книгу и стал громко читать. Читал я по-русски, потом пересказывал отцу по-марийски. Отец слушал внимательно, он даже отложил в сторону принесенный для починки хомут.
Когда я кончил, отец задумался и нахмурил брови.