Вдруг песня оборвалась, и в избу вошла Алена.
— Хорошую песню ты пела, — сказал Кождемыр.
Алена улыбнулась.
— Верно, ты начал выздоравливать, если уж песни слышишь.
— Эх! Тяжело мне вот так, без дела лежать, — сказал Кождемыр. — Оседлать бы сейчас коня быстрого, доскакать бы до края неба синего…
— Не горюй, скоро будешь совсем здоров! А друзья твои о тебе беспокоятся. Вот вчера только какой-то мариец приходил, о тебе спрашивал. Не помню, как его зовут — не то Ахмет, не то Акмет. Постоял тут, посмотрел на тебя и ушел.
— Акмат! — обрадовался Кождемыр. — Не забыл он, значит, меня!
— Он сказал, что в поход идет, брать крепость Нейгауз. Вчера многие ушли. И Михайло тоже.
Алена грустно замолчала.
Тут к Кождемыру подошел Маскай, лизнул в лицо, погладил своей мягкой лапой.
Возня медведя разбудила Якуню. Он зашевелился, и Алена пошла к нему. Тут дверь в избу распахнулась настежь, и послышался веселый голос:
— Ну, как тут Гостимирко?
— Грицко! — обрадовался Кождемыр, узнав Перекати-Поле.
— Жив, певец? Выздоравливаешь? Это вот тебе. — Перекати-Поле поставил на стол небольшой бочонок меда.
— Скорее бы уж мне на ноги подняться, да вам помогать, — сказал Кождемыр.
Перекати-Поле принес хорошую весть: русское войско взяло замок фон Ливена. Одно плохо, хозяин замка и его друзья рыцари сумели сбежать.
После разговора с Грицком Кождемыр быстро пошел на поправку. Скоро он уже начал ходить по избе. Алена заботливо ухаживала за ним, и скоро Якуня стал замечать, что Алена отличает Кождемыра от всех других, что парень-мариец пришелся ей по душе.
Однажды, когда они втроем сели обедать, девушка завела разговор о будущем:
— Ты, Гостимирко, что будешь делать, когда война кончится?
Кождемыр ответил:
— Всякому всего милее его родные края. Хорошо, плохо ли там, а я вернусь на Какшан-реку, где жили и отец, и дед мой, и прадед. Вернусь к моему народу.
— А нам ехать некуда, — грустно сказала Алена. — Деревню нашу сожгли, в Пскове не по душе пришлось мне…
— Ну если тебе в Пскове не нравится, поедем на Волгу, — сказал Якуня.
В начале лета русские войска осадили город Дерпт, или, по-русски, Юрьев. За высокими каменными стенами города засел епископ Герман Вейланд с двумя тысячами воинов. Воины — все больше наемники: шведы, датчане, шотландцы. Но этого войска епископу показалось мало, и он послал гонца в Венден, просить у магистра Фюрстенберга еще воинов. Магистр отказал епископу в просьбе и велел ему обороняться своими силами.
Началось упорное сражение за город. Кождемыр уже совсем выздоровел и тоже был среди русских воинов. Рядом с ним снова одетая, как воин, шла Алена. Кождемыр не хотел пускать ее в бой, но девушка твердо сказала ему: «Никуда я от тебя не отойду!». И Кождемыр понял, что спорить с ней бесполезно.