— Кто таков? — сурово спросил Бараков. Кавриш поспешно ответил:
— Новокрещенный из Козьмодемьянского уезда Гаврилко Сарданаев. Окрещен в Спасо-Юнгинском монастыре. Там же обучен русскому языку. Служил толмачом.
Он говорил по-русски довольно чисто.
Бараков, поглаживая широкую седую бороду, смотрел на него пытливо, спросил в упор:
— А ты не врешь?
Кавриш испуганно засуетился, из берестяного кошеля, висевшего на шее под рубахой, достал лист бумаги.
— Вот, поглядите, грамота от Козьмодемьянского воеводы.
В разговор вмешался стрелецкий пятидесятник:
— Он и впрямь, толмач. Я его в приказной избе в Козьмодемьянске видел. Ему можно верить.
— Ну, тогда говори все, что знаешь, — милостиво разрешил Бараков.
Он подоткнул под бок подушку, чтобы удобнее было сидеть, и приготовился слушать.
Обрадованный Кавриш склонился в угодливой позе и залопотал обо всем, что видел и слышал в отряде разинцев.
Глухой лес. Полная луна плывет между облаками, льет голубоватый свет на землю. Ночью ударили заморозки, кусты и деревья покрылись инеем и серебристо сверкают под луной.
По склону холма медленно поднимаются два всадника. Это Стопан и Яндылет.
— Яндылет, что-то я не вижу среди наших людей Келая, — сказал Стопан. — А ведь он говорил, что поедет с нами.
— Говорил одно, а сделал по-другому.
— Что так?
— Кто его знает… Вьется он вокруг дочери Олатая. Только недаром говорят в народе: запев петухом — петухом не станешь, заведя дружбу с богачом — сам не разбогатеешь. А Келай этого не возьмет в толк. К тому же Олатай — плохой человек. Говорят, он собственного отца за кисет денег убил. Похоже, что Келая эта дружба не доведет до добра. Я недавно своими ушами слышал…
— Что ты слышал? — встревоженно спросил Стопан.
И Яндылет рассказал Стопану, чему был свидетелем несколько дней назад, когда по поручению Мирона Мумарина обходил окрестные селения, вызывая старшин, которым можно было доверять, к Мирону.
На обратном пути, чтобы спрямить дорогу, он вышел к пасеке Олатая, которая размещалась на крутом обрывистом берегу Ветлуги.
Взбираясь по откосу, Яндылет увидел, что у самой кромки обрыва стоят Олатай и Келай. Они разговаривали и не заметили Яндылета. Он хотел поначалу окликнуть Келая, но ему стало любопытно, о чем богач говорит с бывшим батраком. Он притаился под обрывом и стал слушать.
— Гляди, сколько земли! — говорит Олатай. — Сумей только выкорчевать пни, сразу разбогатеешь.
— Да вот и я об этом же думаю, — отвечает Келай. — Пора и мне становиться хозяином.
— Правильно, — одобряет Олатай. — Будешь сам себе голова. Главное, поменьше слушай Мирона-разбойника, не поддавайся на его уговоры. Скоро бунтарям придет конец, всех до одного повесят. Есть слух, что самого главного атамана Разина царевы люди уже схватили, в цепи заковали. Так что смекай сам, что к чему.