Ваней довел его до тех покоев, где в эти утренние часы царь занимался со своим библиотекарем Ионафом. Раз в неделю Ионаф показывал царю все приобретенные для библиотеки за неделю свитки, пергаменты и другие свои находки. Царь любил эти тихие часы, когда только шуршание пергаментов и тихий рассказ Ионафа звучали в этой комнате. И комната нравилась царю — ее стены до половины были выложены темно-зеленым малахитом, а пол был сделан из плиток густо-красной меди. Низкий деревянный стол, стоящий на шести мощных львиных лапах с толстой столешницей и несколько скамей, на которых лежали звериные шкуры, дополняли ее скромное убранство.
Ваней неслышно вошел в комнату, но чуткий слух царя уловил этот звук. Царь удивленно поднял голову и посмотрел на своего вельможу, нарушившего заведенный порядок.
— Царь, я привел человека, который утверждает, что принес то, что упало с неба и что ты велел найти, — произнес Ваней и отошел в сторону, чтобы царь мог увидеть того, кого он привел, и при этом положил руку на висящий на поясе кинжал.
Соломон удивленно смотрел на человека с многодневной неровной темнорыжей щетиной на подбородке и щеках, которую он, конечно, подстригал ножницами для стрижки овец, на копну рыжих волос на его голове. Легкая улыбка скользнула по лицу царя и исчезла.
— Кто ты и как тебя зовут? — спросил Соломон, улыбнувшись этому полудикому человеку, напомнившему ему своим видом рассказы о юношеских годах царя Давида, пасшего овец у отца своего, Иессея.
Нисколько не смущаясь в присутствии царя, тот ответил:
— Меня зовут Елиав, я хозяин овечьего стада в девяносто голов и небольшой хижины в горах, еще я делаю овечий сыр, лучший в округе, и я принес то, что, как мне сказали в харчевне, ты, царь, хотел, чтобы тебе принесли. Это упало с неба прямо в мою бадью для кормления овец.
И он деловито скинул свой кожаный мешок прямо на пол и вытащил из него камень, который с металлическим звуком упал на медный пол.
Соломон вскочил и порывисто бросился к находке. Ее тусклый блеск, чуть оплывшая поверхность, такая, как будто камень прошел через кузнечное горнило — все говорило о его металлической природе. Соломон не мог отвести своего взгляда от камня. Он слышал о таких камнях, падающих с неба и сейчас представлял себе его путь среди звезд, как об этом говорили некоторые звездочеты.
— Так я пойду, а то у меня овцы не кормлены и не поены, — услышал царь голос пастуха.
— Я хочу одарить тебя так, как ты заслуживаешь, Елиав, — порывисто сказал Соломон, — скажи, что тебе надо?
— Так вот, овцы не кормлены, не поены, — снова тоскливо повторил Елиав.