А потом я понял, где нахожусь. Это был купол главы Иерархии энвов. И я был внутри него, прямо там, куда по плану Нараяна должен был попасть. В шаге от цели, стоило лишь…
«Ирокез, – с трудом сдерживая волнение, обратился я к крохотной медузе, – соединись с ближайшей нитью».
«Хорошо!» – радостно откликнулся мой пленный энв.
Из моего лба вытянулась паутинка бело-синего света и прикоснулась к одному из желтых волокон. В следующий миг моё сознание соединилось с разумом Большого Босса.
Я находился в центре пустоты настолько громадных размеров, что свет от звезд на её границах путешествовал миллиарды лет, прежде чем коснуться меня. Если бы у меня под рукой были новейшие телескопы, я бы, наверное, смог разглядеть как из пыльного диска вокруг одной молодой звезды формируется планета Земля.
Неожиданное путешествие в столь отдаленный уголок вселенной было одновременно и путешествием в глубокое прошлое. Прошлое, в котором таились причины текущего положения…
Перламутровое свечение окружало со всех сторон, его мягкие переливы накатывали волнами – сладкими и солеными, терпкими и горьковатыми. Оно было подобно водам безбрежного океана, не имеющего ни поверхности, ни дна. Его сияющие глубины завораживали. Здесь можно было выбрать любое направление и плыть, плыть сколько хватит сил, раздувая и сжимая купол, пробуя на вкус мелкую живность и избегая коварных хищников. Плыть мимо жарких звёзд и холодных планет, сквозь эфемерные кометные хвосты и острые грани астероидов – не более материальных, чем мимолетные тени.
Мощные течения жемчужно-белыми потоками пронизывали толщу этого океана, вихрились вокруг черных дыр, били фонтанами из полюсов Галактики. Мириады живых существ перемещались от звезды к звезде, от одного кластера цивилизаций к другому, пользуясь этими течениями как общественным транспортом. Обитатели перламутровых вод отличались огромным разнообразием размеров и внешнего вида. Большие и маленькие, громадные и крохотные, они взмахивали плавниками, изгибали длинные тела, ввинчивались в жемчужное сияние, скользили по мягким волнам и кружились в грациозном танце. Некоторые из них передвигались за счет звуков – издавали специфическое жужжание, которое формировало устойчивую волну в светящихся водах, а затем подставляли под эту волну свой похожий на парус спинной гребень. Другие просто цеплялись к бокам огромных попутчиков и путешествовали «зайцами». Яркие тела сливались в пестрые потоки, причудливые города сверкали всеми мыслимыми красками. Изобилие жизни царило в перламутровом океане.